— Ну и как, помогли? — довольно безучастным тоном спросил Ингрэм. Затем он подошел, чтобы взглянуть на спящего щенка, и хотел было пощекотать его нос, полускрытый складками одеяла, но в этот момент Ханнхен неожиданно отдернула корзину.
— Довольно, герр Ингрэм, — решительным тоном произнесла она. — Я его уложила спать, а вы теперь разбудите, и потом из-за его дурацких завываний никто из нас вообще до своей кровати не доберется!
С этими словами она направилась в сторону судомойни, бормоча себе под нос какой-то бессвязный мотив.
Оставшиеся двое посмотрели друг на друга.
— Вы с Ханнхен, похоже, отчасти наладили отношения между собой? — спросил Ингрэм. — Когда я вошел, вы обе походили на двух сестриц — почитательниц огня во время процедуры торжественного обряда.
Вирджиния застенчиво откинула со лба пряди волос и запахнула на груди халат.
— А может, скорее уж как две ведьмы из «Макбета»?
— Суть остается одна и та же: две женщины-заговорщицы, — прохладным тоном произнес Ингрэм. — Впрочем, нет — настоящая ведьма обязательно должна быть седой, не так ли? Среди них не бывает ни блондинок, ни темных шатенок вроде Ханнхен. — Он шагнул вперед и небрежным жестом поддел пальцем свободный локон ее волос. — Надо бы вам как-нибудь окончательно распустить их, — заметил он. — Зачем прятать в пучке такую красоту?
— Я… — Вирджиния нервно дернула головой, и рука его опала. — Мне так лучше.
— Лучше, чем что?
— Просто — лучше, — кротко повторила она. — Я всегда собираю волосы в пучок. При такой длине носить их распущенными… это больше подходит для подростков.
— А может, для Лорелеи [5]? Хотя для этого, возразите вы, вам необходимо быть прочной как камень, иметь перламутровую расческу и отменного пловца в роли любовника. — Он повернулся к Ханнхен, которая опять возвращалась к ним. — Ну как, все тихо на судомоечном фронте? Можем мы наконец спокойно улечься в свои постели?
Служанка с шумом захлопнула дверцу печки.
— Вы — можете. Фрейлейн тоже может. А мне придется присмотреть вот за этим. Если огонь и дальше будет так полыхать, уголь еще до утра весь выгорит.
— А кто его так распалил? И зачем? — Ингрэм взял у нее из руки кочергу и склонился над печкой. — Оставьте как есть, я сам обо всем позабочусь. Спокойной ночи вам обеим.
Оказавшись у себя в комнате и начав снимать халат, она ненадолго задержала руку под волосами, чуть приподняв их на затылке, а затем отпустив в тщетной попытке заново пережить то же ощущение, которое она испытала при легком прикосновении руки Ингрэма.
Но почему этот весьма фривольный жест, который она едва ли позволяла какому-либо другому мужчине, вызвал у нее такую сладостную дрожь? Несмотря на то, что ей было отнюдь не холодно, Вирджиния почувствовала легкий озноб, одновременно досадуя на себя за то, что поддалась этому сиюминутному капризу, который применительно к ним двоим был абсолютно лишен какого бы то ни было смысла. Осознавал ли Ингрэм… Ведь если разобраться, то кто угодно, но только не Ингрэм захотел бы общаться с… Ирмой. Нет-нет, она даже в мыслях не станет связывать Ирму и Ингрэма друг с другом. Возможно ли такое, чтобы у этой пары было между собой что-то общее? Абсолютно ничего — за исключением разве лишь того, что стоит Ирме чего-то захотеть или скомандовать, как он тут же подчиняется. А это, в свою очередь, означало… Впрочем, как подсказал Вирджинии этот сиюминутный порыв откровения, ей отнюдь не хотелось знать, что именно это означало.
Поутру пришел Альбрехт и, несомненно под воздействием соответствующего внушения со стороны супруги, извинился за причиненное его щенком ночное беспокойство.
— Ничего, все в порядке, — успокоила его Вирджиния. — Появление в доме нового щенка или котенка на некоторое время всегда оборачивается круглосуточной суматохой.
— Да уж, и в самом деле, — уныло согласился Альбрехт. — Но в этом-то, фрейлейн, и заключается вся проблема. Ханнхен спрашивает, как же я смогу заниматься своим основным делом, если мне придется быть и нянькой, и слугой, и привратником, и одновременно партнером Дрозда по играм. И, дескать, если я рассчитываю на то, что у нее найдется время и терпение заниматься этим, то…
— То почему бы вам не доказать ей ее неправоту в данном вопросе? — прервала его Вирджиния, подчиняясь внезапно возникшей мысли.
Альбрехт сокрушенно покачал головой.
— Вы сказали «неправоту», фрейлейн? Да бывало ли когда такое, чтобы всем недовольная женщина оказывалась неправой?
— Возможно, и нет. Но я бы все равно посоветовала вам попробовать, — посоветовала ему Вирджиния. — Поначалу скажите ей, что она полностью права — у вас действительно нет на это времени. А потом как бы предложите ей взять на себя наиболее приятную часть забот о щенке, например, поиграть с ним или выгулять его, когда понадобится, и посмотрите, что из этого получится.
— Я и так знаю, что она мне на это скажет, — скорбным тоном промолвил Альбрехт.
— А вот в этом-то я как раз и не уверена. Во всяком случае, попробуйте.
Альбрехт снова покачал головой.
— Все равно ничего путного из этого не выйдет.
«Так уж ли он оказался прав?» — подумала Вирджиния, когда во второй половине того же дня ненадолго выглянуло солнце и Ханнхен появилась во внутреннем дворике позади дома, вооруженная мячиком и тряпкой для мытья посуды — сменными игрушками для щенка. Глядя на них в окно, Вирджиния даже не расслышала, как сзади к ней подошел Ингрэм.
— Судя по всему, операция «Дрозд» развивается по намеченному плану, не так ли? — спросил он из-за ее плеча.
— Даже и не знаю, что вам сказать, но мысленно стучу по дереву.
Вирджиния обернулась, глянула на него снизу вверх, улыбнулась и постучала суставами пальцев по подоконнику.
— Отлично. Кстати, почему вы так редко это делаете?
— Что именно?
— Улыбаетесь, не имея при этом никакой задней мысли, — проговорил Ингрэм.
Глава 5
Дувшие на протяжении всей недели штормовые ветры оказались последними пароксизмами уходящей зимы, зато сразу после того, как они наконец поутихли, со все большей уверенностью стала заявлять о себе приближающаяся весна.
Наступила Пасха. Унылую грязно-серую гамму красок и отчаянный вой сирен плавающих по реке барж с углем оживили пронзительные цвета и деловой шум прибрежных ремонтных мастерских, начавших подготовку к приему первых отдыхающих и терпеливых рыболовов.
Для Лизель подобные перемены обернулись лишь очередным сезонным увеличением объема работы. Ирма вернулась из Дюссельдорфа, а полковник и фрау Мей — из своего зимнего отпуска. В течение некоторого времени между ними вроде бы велись разговоры о досрочном и непродолжительном отпуске для самой Лизель, однако тем все дело и ограничилось.
Несколько раз давал о себе знать молодой Крис Белл, да и старший Пол также наведался к Вирджинии. Впервые это произошло в тот самый день, когда Ингрэм пригласил Вирджинию понаблюдать за процедурой подвивки к имеющимся виноградным лозам саженцев тех самых селекционных сортов, которые Эрнст привез с собой из Франции.
Прибыв по подсказке Ханнхен с виллы на виноградные склады, Пол застал ее внимательно и даже завороженно наблюдающей за неимоверно скрупулезной хирургической операцией, в ходе которой происходило скрещивание лоз «Вайнберг Рауса» с французскими саженцами.
Когда подошел Пол, Ингрэм стоял рядом с Вирджинией и также наблюдал за ходом работ. Мужчины обменялись взглядами.
— Ваши домашние объяснили мне, где я смогу найти вас, — обратился Пол к Вирджинии. — Надеюсь, не помешал?
— Ну что вы, нет, конечно. — Она представила гостю Ингрэма. После обмена традиционными в таких случаях фразами Пол сказал, указывая на процесс гибридизации:
— Мне еще никогда не доводилось видеть ничего подобного. Что здесь происходит?
Вирджиния подняла взгляд на Ингрэма.
— Можно, я сама попробую объяснить? Заодно и проверим, насколько правильно я все это усвоила.
Когда она закончила свою краткую лекцию, Пол повернулся к Ингрэму.
— Кто в здешних краях является вашим самым заклятым врагом? Наверное, «розиллинея» — она причиняет вам наибольшее беспокойство?
Ингрэм весь напрягся.
— Корневая гниль? Мы никогда не покупаем инфицированный товар!
— Ну, она может передаваться не только через растения, но также и через саму почву.
— Мы тоже не вчера родились. Наша почва всегда содержится в идеальной чистоте.
— Ну и хорошо. Что же тогда еще? Я полагаю, вы регулярно опрыскиваете свои растения?
— На протяжении всего летнего сезона. Против мучнистой росы и милдью. Преимущественно медным купоросом. — Ингрэм довольно неприветливо посмотрел на гостя. — Насколько я помню, Вирджиния говорила, что вы специализируетесь на хвойных растениях? С чего это вдруг такой интерес к виноградарству?
— О, это всего лишь в самом общем, так сказать, ознакомительном плане. Лиственные растения, в том числе виноград, и в самом деле относятся к епархии моего сына. Кстати, именно это — отчасти и привело меня сегодня к вам. — Он повернулся к Вирджинии: — Разумеется, все это лишь городские сплетни, однако в одном из разговоров Кристофер услышал, что некоторое время назад ваш покойный жених опубликовал нечто вроде статьи, в которой изложил результаты своих исследований на тему заболеваний винограда. Кристоферу было бы весьма интересно ознакомиться с ее содержанием, а потому он спрашивает, нельзя ли получить экземпляр этой публикации? Я пообещал ему поговорить с вами об этом.
Вирджиния покачала головой.
— Я об этом ничего не слышала. — И, взглянув на Ингрэма, спросила: — А вы?
Ингрэм кивнул.
— Он и в самом деле написал такую статью — кажется, года три назад, — и она была напечатана. Но где сейчас находится эта статья, я не знаю. С тех пор я ее ни разу больше не видел.
Вирджиния задумалась.
— Может, она есть у Карла Брундта? У него ведь находятся все юридические документы Эрнста. Или… — она повернулась к Полу Беллу, — знаете что, на вилле есть письменный стол, где она тоже в принципе может быть, а потому, если только мне удастся отыскать эту статью, Кристофер будет первым, кто ознакомится с ее содержанием.
— Дело это неспешное, — спокойно проговорил Пол. — Просто эта публикация могла бы отчасти облегчить его работу, вот и все. Можно мне или ему самому заглянуть к вам чуть попозже на неделе и поинтересоваться результатами ваших поисков?
— Да, конечно.
— Благодарю вас, — сказал Пол. — Да, кстати, признаюсь в том, что у меня к вам есть еще одно поручение. Видите ли, мы с Крисом надумали устроить себе день отдыха. Он съездил в «Драхенхоф» и пригласил Лизель сходить с ним сегодня вечером в кино. При этом у нас возник наполовину сформировавшийся план, суть которого заключается в следующем: после кино Крис заедет также и за вами и привезет вас обеих в наш горный лагерь — мы там устраиваем ужин с шашлыком. Что вы на это скажете?
Вирджиния чуть заколебалась.
— А не поздно это будет? Где они собираются смотреть кино?
— Всего лишь в Бад-Хозеле. За вами они заедут где-то в десять, и к вашему прибытию, если все пойдет нормально, я уже успею управиться с приготовлением еды. Ну так как, принимаете мое предложение? Отлично.
На прощанье Пол поднял руку. Ингрэм к тому моменту уже уехал.
Судя по словам Пола, Крису не особенно срочно требовалась статья Эрнста, а потому Вирджиния решила отложить ее поиски «на потом». Ближе к вечеру она позвонила Лизель, чтобы подтвердить свое приглашение на предстоящую увеселительную поездку.
На ее удивление, голос девушки звучал встревоженно.
— Я сказала Крису, что принимаю его приглашение, и когда говорила это, действительно думала, что у меня будет достаточно свободного времени. Но час назад Ирме позвонил Ингрэм и они договорились поехать в Бонн, чтобы пообедать там. Но по вечерам мой отец обычно играет с одной из нас в шахматы, а мама рано ложится спать, предварительно выпив стакан горячего молока…
— Да ты что, Лизель? — запротестовала Вирджиния. — Разве ты не вправе уделить один-единственный вечер себе самой? Они просто не могут не позволить тебе сделать это. Ну, или пусть Ирма…
— Не поедет с Ингрэмом? — договорила за нее Лизель. — Мне бы не хотелось просить ее об этом. Сейчас она поехала в Кенигсграт, чтобы сделать прическу, маникюр и все такое. В общем, нет, не получится.
— А ты, — напомнила ей Вирджиния, — ведь ты же пообещала Крису, у которого даже телефона нет, чтобы предупредить его об отказе. Так что придется, моя милая, тебе все же поехать. Никуда тебе не деться!
Наступившее молчание явно указывало на то, что девушка задумалась; и действительно, через пару секунд она неохотно согласилась, на чем они и распрощались.
Лагерь Беллов был одним из серии подобных построек, предназначавшихся для лесничих, лесорубов и, возможно, для застигнутых темнотой альпинистов. Тепло в избушке поддерживала дровяная печка, свет давала масляная лампа, а воду они приносили из горного ключа, бившего буквально в нескольких метрах от дверей их избушки. К моменту прибытия всей троицы со стороны костра уже доносились аппетитное шипение и аромат поджариваемой свинины. Увидев гостей, Пол перепоручил сыну приготовление пищи, а сам проводил Вирджинию внутрь дома, где они принялись накрывать на стол.
Они провели приятный, дружеский вечер. Ни на минуту не смолкающий шелест сосен за окном, теплый полумрак хижины и контрастирующий с ним холод ночного воздуха, который к моменту расставания поджидал их снаружи, навеял на Вирджинию воспоминания о сказках братьев Гримм. Лизель, которая первой оделась и приготовилась к отъезду, направилась вместе с Крисом к машине. Пол помог Вирджинии надеть пальто.
— Как мне показалось, мое сегодняшнее вторжение оказалось не совсем кстати, — как бы невзначай обронил он. — Интересно, с чего бы это?
Вирджиния отвела взгляд.
— Вы имеете в виду Ингрэма Эша? Простите меня, но он… у него вообще довольно непростой характер.
За разговором Пол потянулся было к своей дубленке, в которой он обычно ездил на машине, однако Вирджиния вдруг запротестовала.
— Думаю, вам самому незачем ехать, — поспешно проговорила она. — Крис вполне в состоянии один развезти нас по домам.
— Ерунда. Конечно же я отвезу вас.
— Прошу вас, не надо!
Продев одну руку в рукав, Пол остановился и устремил на Вирджинию удивленный взгляд.
— Вам действительно не хочется, чтобы я поехал?
— Да, действительно. Крис может сначала завезти меня, а потом проводить Лизель.
— Ну, если вам так угодно. — Пол снял дубленку, секунду поколебался и легонько прикоснулся губами к щеке Вирджинии. — Спасибо за то, что побывали у нас, — сказал он. — Спокойной ночи.
По его реакции на ее слова, а также по тону прощальных слов Вирджиния почувствовала, что ее действия Пол расценил как пусть вежливый, но все же отказ и конечно же понял, что она не просто избавляла его от совершенно ненужной поездки.
Однако, как вскоре выяснилось, беспокоиться ей не стоило, поскольку на протяжении всего того долгого времени, которое она провела перед отходом ко сну, Ингрэм так и не вернулся с обеда, проведенного в обществе Ирмы Мей.