Странник открыл мудреную задвижку, просунув руку между двумя близко прибитыми, но все же имеющими небольшую щель, досками в воротах, легко запрыгнул на высокое крыльцо, игнорировав ступеньки и забарабанил в дверь. Яр и его люди осматривались, держа оружие в руках. За домом стоял небольшой сарайчик, из трубы на крыше которого столбом вверх уходил дым. Баня, что ли? Вот это да! Открывать нам не спешили, но шторка на окошке дернулась — правильно, гостей в наше время нужно сначала разглядеть, как следует, а уж потом в дом пускать…
Странник сунул в окно свою наглую физиономию — мол, смотри, это я пришел! Дверь, спустя мгновение, открылась. На пороге стоял высокий худощавый пожилой мужик с длинной и жутко грязной бородой, лицо его было обмотано старым шарфом, чуть топорщащимся в районе щеки. Тело поверх одежды и мехового жилета, замотано еще одним шарфом — шерстяным, когда-то бывшим полосатым.
— Странник, опять ты? Ну только неделю назад же был? Чего приперся?
— Тебе, Ванька, спасение привез! Пляши давай и в хату зови!
— Какое спасение? Водку что ли?
— Дурак! Доктора привез. Щас осмотрит тебя.
Старик посторонился, впуская в дом и с любопытством, живыми, ярко-синими глазами осматривая сначала меня, а потом остальных.
В доме было, на удивление, чисто. В центре комнаты — сложенная достаточно топорно, видимо, самим хозяином, печка. На ней чугунок, источающий аромат вареной картошки. В животе сразу же заурчало. Организм напоминал, что хоть раз-то в день кушать нужно, чтобы не помереть от голода. Мужики разошлись по комнатам, игнорируя возмущенные возгласы хозяина, осмотрели все, потом вернулись в кухню снова.
— Все чисто, кажется, — констатировал факт Медведь.
— Хозяин, — Ярослав обратился к старику. — Разреши переночевать у тебя.
— Переночевать? Да где ж я вас всех размещать буду? На полу что ли?
— Да хоть и на полу. Мы не балованные.
— Ну, если на полу — то пожалуйста! — мужик разговаривал с Яром, но глаза его настойчиво прощупывали каждого, как будто чего-то искали. — А где же ваш доктор?
Вон, оно что! Сильно прижало-то! Судя по щеке перевязанной — зуб болит невыносимо.
— Я — доктор, — пришлось обратить на себя внимание, потому что меня из своего списка на должность врача, старик, видимо, вычеркнул сразу же, как увидел.
— Ты? Ты же баба!
Красавчик и Медведь расхохотались. Красавчик тут же спросил:
— Как ты определил-то, старик, что она баба? Сисек, вроде, не видать.
— А ты помелом-то своим не мели. Зачем так о бабе говоришь? Нехорошо. Глаза у нее добрые, не то что у тебя, дурака. Так ТЫ, девонька, доктором будешь?
— Да, я.
— Помоги, Христа ради, прошу, — в глазах мужчины появились настоящие слезы. — Так намучился, сил никаких нет!
— Зуб болит?
— Да он, он, падлюка такая! Что я только не делал — и чеснок в дырку засовывал, и соль прикладывал, и водкой полоскал. Ничего не помогает! Болит еще больше. Ни спать, ни есть не могу!
— Давай, посмотрю, может что и сделаю. Только свет нужен, да поярче.
В избе было сумрачно. Но мужик, услышав мое обещание, тут же засуетился — убежал куда-то из дома. Яр и Странник тоже ушли на улицу. Медведь развалился на кровати хозяина, стоявшей в углу за печкой. А Красавчик, (вот же наглец!) полез ножом в котелок, кипящий на плите — готовность картошки проверять. Молодой, Степка, кажется, вообще еще в дом не заходил — транспорт наш охраняет, что ли? Я решила сходить к машине за своим чемоданчиком. Обезбаливающее понадобиться точно.
11. Яр
А мужик-то не один живет. Интересно, кто с ним? Похоже, ребенок. В комнате, под кроватью — игрушки. И явно засунуты туда наспех, чтобы мы не догадались. Почему прячет? Хотя… защитник из него — так себе. Видимо, приходилось сталкиваться с разными людьми, не доверяет первым встречным. И правильно делает…
Чем, интересно, живет этот человек. Чем кормится? Огород небольшой имеется, но одной картошкой сыт не будешь.
Машину нужно загнать, спрятать за воротами во дворе. Вышли со Странником на улицу, я осмотрелся — в принципе, места достаточно.
Ощущение чужого взгляда жгло затылок. Кто следит? Кто смотрит?
Следом за нами вышла Рыжая. Пока мы со Странником открывали скрипучие старые ворота, косо висящие на ржавых петлях, она направилась к машине, распахнула дверцу и сказала, обращаясь ко все еще сидящему в салоне Степке.
— Эй, парень, подай чемоданчик.
Краем глаз непроизвольно следил за ней. Поэтому сразу обратил внимание, что протянутый Степкой увесистый баул она почему-то не взяла, а вдруг шагнула в сторону леса, не отрывая взгляд от чего-то увиденного там. И шла, как зачарованная, в сторону кустарника. Бросив открытую наполовину створку ворот, пошел следом. Многое слышал, особенно в последние годы, о людях, которые научились с помощью мысленных приказов подчинять себе других, которые умели проникать в разум и читать мысли. Радиация странные вещи творила с человеком! Вдруг и Рыжая под гипнозом сейчас? Иначе, зачем бы ей рисковать — одной идти туда, где мог спрятаться враг? Да и шла она как-то странно — вытянув вперед одну руку. Но потом я услышал, как она сказала вполне осмысленным голосом: