– Да, это необязательно. Но этим пользуются все тринадцатилетние девчонки. Ты что, вообще никогда не красилась?
Селеста выразительно замотала головой.
– Даже представить не могу, что бы на это сказал Финн.
К своим тринадцати годам Джули успела перепробовать бесчисленное множество чудовищных оттенков теней, густо обводила глаза чёрным карандашом и довела мать до белого каления непристойно огромной коллекцией губной помады.
– Давай, я накрашу. – Джули встала и, одной рукой придерживая Селесту за подбородок, сделала несколько мазков. – Капелька блеска на твоих губах Финна не убьёт. Переживёт как-нибудь.
И без того бледная кожа Селесты стала чуть ли не прозрачной, а глаза подозрительно заблестели. Джули отступила на шаг.
– Что не так? Что я сделала? – Великолепно! Сначала Эрин, а теперь и Селеста. Либо в этой семье все с ума посходили, либо Джули каким-то образом повергала в панику всех, с кем общалась.
Селеста схватила Джули за локоть и заглянула ей в лицо. Затем, не разжимая пальцев, повернулась к зеркалу и потёрла губы друг о друга. По её щеке скатилась одинокая слезинка.
Джули, всё ещё с тюбиком блеска в ладони, ощутила едва заметную дрожь Селестиной руки. С девочкой творилось что-то совершенно непонятное. Джули на секунду закрыла глаза.
– Посмотрим, что скажет Плоский Финн. – Она стянула с него метко брошенную футболку. – Нравится ему?
Селеста осторожно подошла к Плоскому Финну. Она стояла не шевелясь и не мигая смотрела прямо в картонные глаза. На её щеках снова заиграл румянец.
– Да. Нравится. Даже очень. – Она сделала глубокий вдох, затем такой же глубокий выдох, и, наконец, на её губах появилась робкая улыбка. – А можно мне посмотреть, как ты красишься?
***
После вечеринки Джули подъехала к дому, припарковалась на подъездной дорожке и постаралась закрыть машину, не хлопнув дверцей. Она вернулась позже, чем ожидала, и хотя Эрин чётко дала понять, что Джули вольна приходить и уходить в своё удовольствие, она всё равно чувствовала некое обязательство вернуться домой до рассвета. Она попыталась открыть старый заковыристый замок на парадной двери, но в темноте это оказалось непросто. На вечеринке, конечно, было весело, но не настолько, чтобы остаток ночи провести на крыльце у дома.
Джули познакомилась по меньшей мере с тремя десятками студентов своего колледжа. Ей поначалу было неуютно идти туда одной, но компания подобралась душевная, и вечер удался. Даже при том, что пиво лилось рекой, школьными гулянками там и не пахло. Да, как она и предсказывала, здесь нашлись и захмелевшие парни, и заплаканные девушки, но большинство гостей оказались на удивление трезвыми (или почти трезвыми) и вменяемыми. За ней даже пару раз пытались приударить, но эти забавные и даже лестные поползновения ограничились разве что предложением встретиться за чашечкой кофе между занятиями. Тем не менее она устала и слиняла домой около половины первого, когда Джейми с Даной, до того беззастенчиво обжимавшиеся на публике, решили-таки передохнуть и попрощались с ней.
Джули зажмурилась и сосредоточилась на ключе в замочной скважине, стараясь по звуку определить, что нужно делать. Наконец, вычислив замысловатый манёвр для открывания двери – самую малость повернуть ручку, одновременно вращая и теребя ключ, – она попала внутрь. В доме было темно, и Джули на цыпочках покралась вверх по лестнице. В тишине вдруг громко скрипнула пятая ступенька, звук от неё эхом разнёсся по лестничной площадке. Надо запомнить.
У Мэтью была приоткрыта дверь и горел свет. Джули легонько постучала, и дверь, качнувшись, распахнулась.
– Мэтт?
– Привет, Джули. – Мэтт сидел, склонившись над компьютером, и, похоже, спать пока не собирался.
Она вошла и присела на кровать.
– Что делаешь?
– Рву на себе волосы, читая про людей, которые направо и налево взламывают компьютеры и заявляют, что делают это исключительно ради того, чтобы обнаружить слабые места в их защите.
– А-а... Ты сегодня никуда не выбирался?
– Нет, – бросил он, не отрываясь от экрана. – У отца был корпоратив, так что родители вернулись только около часа назад. Кому-то надо было посидеть с Селестой.
Многие подростки тринадцати лет закатили бы истерику, останься старший брат дома, чтобы за ними присматривать. Но по какой-то непостижимой причине Селесте было необходимо, чтобы рядом всё время кто-то находился.
Джули оперлась на руки и закинула ногу на ногу, покачивая носком.
– А Плоский Финн не справился бы?
– Его недееспособность достигает колоссальных и угрожающих размеров, – ответил он рассеянно. – Ему совершенно нельзя доверять.
– Мне так неудобно, что я взяла машину. Ваша мама не говорила, что они куда-то собираются, когда я просила её на вечер.
– Они предпочитают пешком.
Джули осмотрелась. Его спальня больше напоминала кабинет, нежели комнату студента. На стене висел одинокий плакат с какой-то странной мерцающей туманностью и невразумительным уравнением.
– Что это такое? – спросила Джули.
– Плакат? Это динамика электромагнитного излучения, выраженная через уравнения Максвелла.
– Очень украшает. От него в комнате гораздо уютней. – Мэтт молча стучал по клавиатуре. – А я ездила на вечеринку в колледже. Хорошо провела время. Без экстрима.
Она ещё раз задумалась, не нарушила ли какое неписаное правило, не пригласив его? В конце концов, они под одной крышей живут. А чтобы ненароком не отпугнуть возможных ухажёров, она могла бы представлять его членом семьи, у которой остановилась. Но, может, ей всё же не достаёт великодушия... К тому же, сегодня говорил он слишком уж сердито и холодно. И выглядел как-то жалко, ссутулившись на вращающемся стуле, единственное развлечение – общение с такими же одиночками как и он. По меркам большинства далеко не самый захватывающий субботний вечер.
Мэтт тем временем насупился над очередным сообщением форума.
– Идиоты! Как вообще можно оправдывать взлом компьютеров чикагского общественного транспорта? Да уж конечно никто не сомневается, что этот тип всего лишь хотел помешать чужим коварным планам! – Он повернулся к Джули. – Прости. Что?
– Я говорю, вечеринка понравилась. Рада, что пошла.
– Хорошо.
– Слушай, Мэтт, – начала было она. Ну здорово! Он снова уткнулся в свой глупый форум. Ему, может, сейчас не до разговоров, но ей отчего-то было не по себе. Особенно учитывая, что он едва на неё взглянул. – Мэтт? Можно тебя спросить?
– Да?
– Я случайно услышала, как вы с Эрин разговаривали на днях. Мне показалось, вы о чём-то спорили. Подозреваю, о том, что я живу у вас. – Джули потеребила ремешок наручных часов. – Тебе это не нравится? То есть… я бы поняла. Честно. Какая-то странная девушка поселяется у тебя дома, оккупирует комнату твоего брата, заставляет есть метафорические маникотти. Я всё понимаю. Наверное, далеко не об этом мечтает каждый парень.
Мэтт ухмыльнулся, не переставая печатать.
– Я не говорил, что ты странная.
– Это фигура речи. – Джули подождала, думая, что он скажет что-то ещё, но он молчал. Она встала и направилась к выходу. – Что ж, прости.
– Погоди, что? – Мэтт поднял голову. – Нет, Джули. Всё нормально.
Она остановилась на пороге.
– Ты не против, что я осталась?
– Нет. Это вполне разумно. У нас есть лишняя комната.
«Какое восторженное радушие! Вот спасибо».
– По крайней мере, тебе не придётся днём присматривать за Селестой, раз теперь это буду делать я. И ты сможешь больше успевать, ведь так?
– Что верно, то верно, – согласился он. – Просто не донимай Селесту вопросами о Плоском Финне, и всё будет в порядке.
– Ладно. Хорошо. Тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Джули.
Она вошла в свою комнату и закрыла дверь. Если Мэтт на что-то и злился, к ней это, похоже, не имело никакого отношения. И всё же что-то не давало ей покоя. Она зевнула и открыла ноутбук. Вдруг Финн поможет?