– Да, подруга?
– Я рада, что ты здесь, – расплылась в улыбке Селеста, – дома.
– Я тоже.
– Мы к машине, догонишь? – Мэтт отпустил Джули и развернул её лицом к улице.
Ноги уже немного слушались. Джули покрепче затянула одеяло и покорно побрела за Мэттом по песку.
– И что, Мэтт?.. – заговорила она, с улыбкой поднимая на него глаза. – Вчера вечером. Что ты ответил?
– Не скажу. Может, тогда ты больше не станешь так напиваться.
Джули вздохнула.
– Поверь, научена горьким опытом.
Мэтт усадил её на переднее сиденье и включил печку. Селеста скользнула в машину с Джулиной сумкой в руках, и они тронулись с места. Время от времени Джули содрогалась от резких приступов озноба, протягивала руки к едва тёплому воздуху от печки и потирала ладони.
Мэтт хмурился и крутил ручки обогревателя. Наконец не выдержал и со всей силы ударил по приборной доске.
– Ну же! Работай, кусок металлолома! – Он стукнул по панели ещё раз.
– Всё хорошо. Успокойся. Я почти согрелась, – запротестовала Джули.
– Нет, не согрелась! – снова разозлился Мэтт. – Ты поступила глупо. И безрассудно. Нет, правда, что на тебя нашло?
Джули откинулась на спинку.
– А мне плевать. Я рада, что решилась.
– Это окунание. А не соревнование «Кто дольше всех простоит в ледяной воде, уставившись в пустоту?». Тебе объяснить, как окунаться надо? Нырнула в воду и мигом на берег! Хотя тебе и этого делать не стоило.
– Слушаю и повинуюсь.
– Джули, я не шучу. Ты совсем мозги потеряла! – Он надавил на газ и обогнал пару автомобилей.
– Не гони, Мэтт! – просипела Джули. – Тебя же оштрафуют.
– Хочу и гоню. Чем быстрее окажешься дома, тем быстрее согреешься.
– Может, просто отвезёшь меня обратно к Дане? Сверни здесь налево.
– Так ты у неё всё это время жила? – Мэтт покачал головой, явно раздосадованный ею. – Нет, к Дане ты больше не вернёшься. Почём знать, что ты ещё выкинешь?
– Мэтт! Я буду жить, где захочу. Я не ребёнок.
– А ведёшь себя как маленькая.
– Какая тебе разница, где я ночую?
– А-а, милые бранятся... – мечтательным тоном пропела Селеста с заднего сиденья.
– Заткнись! – хором крикнули Джули с Мэттом.
Оставшуюся дорогу Джули старательно игнорировала его манеру вождения: только это и помогало ей держать себя в руках. Боже, до чего же он иногда ворчливый. И взрывной! За его настроением не уследишь.
Мэтт припарковался у дома и открыл её дверцу, помогая выйти.
– Сама дойду, – отмахнулась она, хотя ноги у неё по-прежнему заметно дрожали.
– Уж прости, что не хотел смотреть, как ты рухнешь на тротуар, – съязвил он в ответ.
Джули поплелась вверх по ступенькам вслед за ним и Селестой. У входа остановилась: Мэтт никак не мог справиться с привередливым замком.
– Погодите-ка. – Она повернулась к машине, затем перевела взгляд на Селесту. – Где Плоский Финн?
Мэтт замер и тоже посмотрел на сестру.
Селеста накрыла рот ладонью.
– Ой! Он в машине.
Она шагнула было с крыльца, но остановилась.
Джули подняла глаза на Мэтта и увидела, как его тоже озарило понимание.
– Нет, Селеста. Он не там, – мягко произнёс он удивлённым голосом. – Плоского Финна в машине нет. Мы его забыли.
Селеста не оглянулась, только сжала кулаки. Мэтт снова заговорил:
– Мы так торопились, что совсем о нём забыли.
– Я никогда о нём не забываю. Никогда! – возразила она.
Джули поёжилась. Она поняла, что Селеста не только вышла из дома, но проехала всю дорогу до Южного Бостона, забрала Джули с пляжа и вернулась назад. Без Плоского Финна. И при том, такой спокойной – даже радостной – Джули ещё никогда её не видела.
– Селеста, я не думаю, что ты его забыла. Мне кажется, ты сегодня в нём просто не нуждалась.
– Но ведь он этого не заслужил!
Мэтт сделал шаг к сестре, но Джули схватила его за рукав. Ей не хотелось, чтобы он снова её спасал.
– Подруга, ты можешь иногда от него отдыхать. А он от тебя. Ничего страшного. Есть дела, которыми лучше заниматься без него.
– К тому же, сегодня слякоть, погода мерзкая. – Мэтт изо всех сил изображал беззаботный тон. – Ему бы поездка не понравилась.
Селеста разжала кулаки.
– Пожалуй, вы правы.
– Кстати, о погоде. Селеста, пора в дом. – Мэтт открыл наконец дверь. – А то мне придётся уже двух ледышек отогревать.
Селеста резко обернулась, так что её светлые кудри засверкали дождинками.
– А нам бы так не хотелось тебя расстраивать! Такие тщедушные глупышки, как мы с Джули, ведь не в силах позаботиться о своих хрупких особах. Того и гляди в обморок упадём. Придётся нас на руках нести и приводить в чувство нюхательной солью. – Она снова поднялась по лестнице и юркнула в дом.
Мэтт ошарашенно посмотрел на Джули.
– Она что, только что закатила глаза?
– Ага, – довольно подтвердила та. – Ещё как!
– Может, примешь горячий душ, пока я развожу огонь?
Полчаса спустя Джули в тёплой фланелевой пижаме грелась у камина, протягивая ноги так близко к пламени, что разве только носки не загорались. Мэтт шевелил железной кочергой полено, и от него во все стороны разлетались искры.
Джули поблагодарила его за суп.
– Да, с консервными ножами я просто мастер. Что тут скажешь?
– Всё равно. Спасибо. И за воду с апельсиновым соком. Мне уже лучше.
– Хорошо. Я закажу на ужин что-нибудь из вьетнамского ресторана, который тебе так нравится. Скоро будешь как новенькая.
– Приятно сидеть у огня. Почему вы не разводите его чаще? У вас по всему дому такие красивые камины.
Мэтт подкинул ещё полено к и без того жаркому пламени.
– Маме не очень нравится запах. Но её сейчас нет, и я решил этим воспользоваться. К её возвращению всё успеет выветриться.
– А где ваши родители? Не на работе же.
– Они уехали на несколько дней в Стоу. Это в штате Вермонт. У нас там зимний домик, – объяснил он.
– А вас с Селестой они не взяли, – посочувствовала она.
Он покачал головой.
– Не взяли. А у тебя что? С отцом и Калифорнией?
– Он отменил поездку. А вчера кинул с ужином.
– Поверить не могу, что ты провела Рождество в одиночестве. Почему ты нам не рассказала? Надо было здесь остаться. Родители будут вне себя, когда узнают.
Джули пожала плечами.
– Не знаю. Мне так неловко. Не говорите ничего Эрин и Роджеру, ладно? И Финну. Ему особенно.
– Джули, ты вроде как уже ему призналась. Ты, похоже, мозги отморозила в Атлантическом океане.
– Ой. И правда. – Джули протянула руку за спину, схватила диванную подушку и легла, положив её под голову. – Как Финн догадался, где я?
– Не знаю. Упомянул какую-то песню. Что ты хочешь оседлать волну. И просишь тебя спасти2. Финн уверял, что, хотя с парашютом ты не прыгнешь, но из принципа вполне можешь, скажем, ринуться в океан. Вот я и поехал по его поручению. Я же говорил, что всего лишь выполняю чужие указания.
Вот тебе и зашифрованное послание. Джули подперла голову рукой.
– Я могла бы прыгнуть.
– Ну конечно.
– Могла бы, – упрямо повторила она и снова откинулась на подушку. – С правильным человеком. Смотря что иметь в виду под «прыжком».
Мэтт рассмеялся:
– О чём это ты?
– Ни о чём. Э-э... Мэтт?
– Да?
– Сочувствую, что родители бросили вас здесь одних. Это не очень хорошо с их стороны.
Мэтт поворошил кочергой огонь.
– Да, не очень. А я сочувствую, что отец бросил тебя. Тоже не очень хорошо с его стороны.
– Спасибо. – Джули закрыла глаза. Как же она вымоталась...
– Устала? Может, поспишь немного?
Она услышала, как Мэтт встал и задёрнул шторы, а затем почувствовала, как он укрыл её шерстяным одеялом. «Мэтт – постоянно такой непостоянный», – сонно размышляла она. Он то был всё время рядом и отогревал её, то избегал и действовал на нервы, то кормил её супом, то огрызался, то обсуждал с ней шрифты и уравнения... Мысли ворочались с трудом.
Джули зевнула.