– Попробуй использовать не только местоимения да междометия, тогда, глядишь, понятней будет.
– Я не знаю, как это объяснить, – вздохнул он. – Селеста... – Входная дверь открылась, и Мэтт пробубнил что-то невнятное.
Джули вопросительно на него посмотрела.
– Что?
Он покачал головой.
– Просто не удивляйся, ладно?
***
Что ж, еда была вкусной. Тайские рестораны Кембриджа одержали бесспорную победу над единственной тайской забегаловкой её родного города, где подавали щедрые порции решительно неаппетитных блюд. Да и компания за столом собралась занимательная, а вернее, маловразумительная. Мягко говоря.
Так, из Эрин нескончаемой рекой лились замечания о политике штата Массачусетс («Сплошная мешанина коррупционных сделок, семейного протекционизма и безалаберщины»), подводных камнях для карьерного роста в Гарварде («И за это даже жалкой страховки не допросишься!») и истории общественного транспорта в Бостоне («Ядовитая смесь бестолкового планирования и устаревшей техники»). Джули уже начала побаиваться, что Эрин вот-вот выдохнется и упадёт лицом в тарелку, поэтому поспешила спросить Роджера о его работе, и доселе молчаливый хозяин дома обрушил на неё новый поток информации.
– Особенно меня привлекает изучение динамики питательных веществ и междисциплинарный анализ прибрежных зон обитания, – пространно излагал муж Эрин суть своей последней научной статьи. Он занимался исследованиями для Лаборатории микробиологии и океанографии и получил грант для поездки в Юго-Восточную Азию. – Но во время поездки я буду в основном изучать защитные механизмы и иммуномодулирование креветок, чтобы повысить их устойчивость к заболеваниям и снизить применение антибиотиков при их разведении.
Джули ткнула вилкой в карри.
– При разведении креветок. Ясно. – Собственно, о чём говорил Роджер, она понятия не имела, но его воодушевление радовало. Выглядел он как показательный отец семейства: классическая рубашка, брюки, кожаные туфли на голую ногу, редеющие седые волосы, добрые голубые глаза и очаровательные морщинки, которые появлялись даже при малейшем намёке на улыбку.
Роджер поправил очки в металлической оправе и, склонив худощавую грудь над столом, жестикулировал куском куриного сате на вилке. Но, несмотря на размашистые движения, голос его оставался мягким и спокойным.
– Очень важно улучшать методы, помогающие определить активность защитных механизмов у креветок. Я про фагоцитарную активность, активность фенолоксидазы и, конечно, очищение организмов от бактерий. Во время поездки будет много материала для исследований. – Арахисовый соус капнул на манжету его мятой рубашки, и, вытирая пятно, он ещё больше размазал его салфеткой. – Кстати, мне же сегодня надо вернуться в офис. Не успел заполнить ещё кое-какие бумаги для распределения средств по гранту.
Эрин потянулась к упаковке с имбирной лапшой.
– Мне тоже придётся сходить в офис. Работы – тьма. И я до сих пор не довела до ума программу занятий на этот семестр. Прошу прощения, Джули. Кстати, Мэтт, у тебя тоже учебный год на той неделе начинается, так что самое время приступить к сбору материала для собственного исследования. Уверена, ты мог бы найти что-нибудь более перспективное, чем те статьи, что я у тебя недавно видела, – нахмурилась она на Мэтта.
Его лицо оставалось таким же непроницаемым, как и добрую половину ужина, но голос прозвучал резко:
– Конечно. С удовольствием.
Над столом повисла тишина.
Эрин положила вилку.
– Мэтью, хватит дуться. Одна из статей, с которыми ты возился, была вообще из какого-то безродного журнала. Это просто ниже твоего достоинства.
– А что если Джули ему поможет? – предложила Селеста.
Джули посмотрела на неё через стол и улыбнулась. При взгляде на эту тринадцатилетнюю девочку дух захватывало, от неё было невозможно оторвать глаз. Селеста походила на тех несчастных малышек, которых заставляют нацеплять нелепые крылья и позировать для календарей с ангелочками. И всё же длинные белокурые волосы, рассыпанные беспорядочными волнами по плечам, и пронзительные голубые глаза придавали Селесте вид поистине... Что ж, «божественный» – самое подходящее слово.
– Селеста, по-моему, Джули будет неинтересно вместе со мной перекапывать интернет в поисках подходящих статей, – возразил Мэтт. – Другие, в отличие от меня, Американский институт физики таким уж обалденным не считают.
– Ой! – Сдерживая смех, Селеста захлопнула рот ладошкой. – Мэтт обзывается!
– Я сказал «обалденный», а не «балда».
– А вот теперь обзываешься! – взвизгнула Селеста. Эрин громко вздохнула.
– Мэтью, это обязательно?
– Мам, я всего лишь стараюсь поддержать беседу за столом. Чего тут возмущаться? К тому же, это ведь ты у нас то и дело кидаешься терминами вроде «пенитенциарная система», «ректифицировать» или «анналы юриспруденции».
– Мэтью! Довольно! – громко перебила его Эрин, стараясь заглушить непрерывное хихиканье Селесты. Она неодобрительно наморщила лоб, но от Джули не скрылась едва заметная улыбка. – Селеста, возьми себя в руки!
Джули пришлось прикусить себе щёку, чтобы не рассмеяться вслед за Селестой.
– В любом случае, я Мэтту наверняка только мешать буду. Вот когда отучусь хотя бы семестр, наберусь опыта, тогда может быть.
Селеста наконец угомонилась и теперь внимательно изучала лицо соседки.
– У тебя слишком умный вид для колледжа Уитни.
– Господи боже, Селеста! – воскликнула Эрин. – Джули, я прошу прощения. Ума не приложу, что у нас сегодня за ужином творится.
Джули рассмеялась.
– Ничего страшного. Буду считать это комплиментом. Я знаю, что Уитни не самый престижный колледж.
– А почему ты вообще его выбрала? – поинтересовался Роджер. – Это довольно далеко от дома. Или у них есть программа, которая тебя особенно привлекла?
Джули не знала, что на это ответить. Она догадывалась, что сидящие за столом студенты МТИ и сотрудники Гарварда и Лаборатории микробиологии и океанографии, вероятно, невысокого мнения об её колледже.
– Наверное, просто хотела сменить обстановку. Пожить в большом городе. И, если честно, меня не везде, куда я поступала, приняли, – призналась она. – Хотя у меня и были хорошие отметки и тесты я сдала на отлично, в приёмных комиссиях, видно, решили, что у моей школы недостаточно высокая репутация. Меня зачислили в пару других колледжей, лучше этого, но я бы их по деньгам не потянула. Мне и так огромные ссуды выплачивать придётся.
– Уитни – хороший колледж, – успокоила её Эрин. – А процессом поступления управлять почти невозможно. К тому же, будешь хорошо учиться в Уитни, всегда сможешь перевестись куда-нибудь ещё.
– Ты уже выбрала предметы? Я могла бы тебе помочь, – предложила Селеста. – Когда Финн учился в университете Брандейса, я весь каталог курсов в интернете прочитала. Он специализировался в писательском мастерстве и факультативно изучал журналистику.
Джули улыбнулась.
– Я записываюсь в пятницу, так что буду рада твоей помощи.
Миниатюрная Селеста фигурой больше, чем Мэтью, напоминала отца, а её личико ещё не утратило детской округлости. Несмотря на очевидную сообразительность и обширный словарный запас, сквозила в ней какая-то незрелость. В своём светло-зелёном платьице наподобие сарафана она больше походила на второклассницу, нежели на подростка. Джули бы такое под страхом смерти не надела, и только догадывалась, как этот наряд воспринимали Селестины ровесники.
Но больше всего Джули удивило то – или, вернее, тот, – кто занимал сиденье рядом с ней.
– Ой, Джули! Я ведь вас друг другу не представила? – весело прощебетала Селеста и повернулась к соседнему стулу. – Плоский Финн, это Джули. Джули, это Плоский Финн.
Эрин невозмутимо наливала в стакан газированную воду, Роджер продолжал мечтать о морских просторах, но Джули явственно услышала, как затаил дыхание Мэтт. Она ещё раз взглянула на стул.