– Почему бы и нет? Я слышала, тут можно взять каноэ на прокат. – Джули помахала ногами под скамейкой. – Я бы с удовольствием с тобой поплавала.
Они посидели ещё немного, молча наблюдая за проплывающими лодками. Наконец, Селеста повернулась и посмотрела на Джули. Глаза у неё были красными, но голос звучал ровно.
– Я вовсе не сумасшедшая.
Джули кивнула.
– Знаю.
– Я понимаю, что Финн умер. И, хотя на первый взгляд мы с Плоским Финном неразлучны, я это всегда осознавала. Я не брежу.
– Понимаю.
– Я так сильно любила Финна. Тебе бы он очень понравился, Джули. Он был просто чудесным, скажи, Мэтти?
– Это точно, – подтвердил Мэтт. – Лучше не бывает.
Селеста положила голову ему на плечо.
– Ты тоже чудесный. Я тебя люблю, Мэтью. Я знаю, тебе кажется, что Финна я любила больше. Но это не так. В моём сердце ты занимаешь такое же место, как и Финн. Я вас обоих обожаю. Всегда обожала и всегда буду. Если бы умер ты, у меня бы появился Плоский Мэтт. Его плоские шутки и несгибаемое упрямство без конца бы меня веселили.
Мэтт откинул голову назад, поднимая глаза к безоблачному небу.
– Котёнок, нет... не надо.
– Мне ужасно жаль, Джули, – продолжала между тем Селеста. – Я сама сотворила Плоского Финна и сама решила верить в то, что мой брат путешествует. Это всё моя вина. У меня слишком яркое воображение, а все остальные поневоле мне подыгрывали. Мы не хотели вводить тебя в заблуждение.
– Не надо ни за что извиняться, – возразила Джули.
– Ты завтра уедешь. И я тебя больше не увижу.
– Вообще-то, я, наверное, уже вечером перееду. Думаю, так будет лучше. – Она нутром ощутила на себе взгляд Мэтта. – Но я же никуда не денусь. Будем с тобой встречаться раз в неделю на Гарвардской площади. Обещаю.
– И с Мэттом. Он тоже мог бы приходить, – предложила Селеста.
– Посмотрим, – ответила Джули.
– Не злись на него, пожалуйста. Это из-за меня Мэтт так поступил. Он в тебя без памяти влюблён, Джули. Просто очарован. Я по его глазам вижу. И хотя сегодня вид у него чересчур подавленный, глаза его всё равно выдают. Раз на меня ты так не сердишься, то и на него сердиться не можешь. Так нечестно.
– Я не сержусь. – Джули отказывалась смотреть на Мэтта. Она не представляла, как себя вести. Сердце у неё разрывалось на части, она едва-то могла с Мэттом на одной скамейке сидеть. На месте её удерживала исключительно Селеста.
– Пожалуйста, не отмахивайся от таких глубоких чувств. Они – большая редкость.
Джули не выдержала:
– Прекрати, Селеста. Прости, пожалуйста, но не сейчас.
– Селеста, оставь её в покое. Не надоедай. – Мэтт обнял сестру за плечи. – Ты-то в порядке? Мы о тебе беспокоились.
Та улыбнулась через силу.
– Скоро буду. Мэтти, посидишь здесь со мной? Хоть чуть-чуть? Тут я как-то ближе к Финну.
– Конечно, если хочешь.
Она устроилась поудобнее в объятиях брата.
– Расскажи ещё раз, как вы разбили лагерь на заднем дворе и ненароком устроили пожар, когда Финн решил развести костёр прямо в палатке.
Джули встала. Затем наклонилась и вынула ключи от машины из ладони Мэтта. Он поднял голову. Какая же храбрость ему нужна, чтобы вот так сидеть с Селестой совсем рядом с тем местом, где их брата постигла такая жестокая и трагичная смерть. Джули не стерпела печали во взгляде Мэтта и потому уставилась на ключи в кулаке.
– Я отгоню машину домой и позвоню Эрин и Роджеру.
– Джули... – Его голос надломился, и у неё внутри всё сжалось. – Спасибо тебе. За всё.
– Мэтт... – Не в силах попрощаться она развернулась и побежала к машине, мысленно твердя, что глаза щиплет из-за резкого ветра с реки.
***
Скотча как раз хватило, чтобы запечатать последнюю коробку. Через полчаса должен приехать Джейми. Он вместе с Даной вызвался помочь с переездом. Вообще-то, нагружать его джип было особенно нечем, так что хотя бы на это времени у них уйдёт немного.
В дверь постучали, и в комнату вошла Эрин.
– У тебя, похоже, всё готово. Я могу чем-нибудь помочь?
Джули покачала головой.
– Нет. Я вроде закончила.
Эрин присела на кровать и глубоко вздохнула.
– Ты плакала.
Джули кивнула.
– Мэтью днём нам с Роджером всё рассказал. Спасибо, что нашла сегодня Селесту. Можешь вообразить, как мы перепугались.
– Я рада, что она в порядке. Это самое главное.
– Да, всё обошлось. Но она не в порядке. Как и все мы. Джули, мне бы хотелось с тобой кое-чем поделиться, если ты не против. – Эрин сцепила ладони. – Мэтью говорит, ты знаешь про Финна. Про аварию.
– Да, и я очень сожалею. – Джули села рядом с Эрин. – У меня нет слов. Я даже представить не могу, как вам было трудно.
– Ты не знаешь кое-каких подробностей о той аварии. Они помогли бы тебе понять, почему я так и не положила конец этому глупому спектаклю.
– Эрин, вы не должны передо мной оправдываться. Нет, честно.
– Но я хочу, чтобы ты меня выслушала. Тогда тебе, возможно, будет не так горько. – Эрин потёрла ладонями колени, раздумывая, с чего начать. – Та авария – полностью моя вина. Я не должна была садиться в тот день за руль. Это я убила Финна. Смерть сына целиком на моей совести.
– Это был несчастный случай. Вас никто в нём не винит.
– Да, несчастный случай, но я сейчас о другом. Я сомневаюсь, что Мэтью поведал тебе всю историю, он наверняка хотел меня защитить. Полагаю, ты в курсе, что я давно страдаю от приступов острой депрессии? Нет, я не против. Довольно с нас секретов. В депрессии нет ничего постыдного. Я это знаю. Но я ещё не до конца от неё избавилась. Я принимала лекарства, и они мне помогали. Я нормально себя чувствовала, была даже счастлива. И тогда поступила как многие другие. Я их бросила. Я была довольна собой, радовалась жизни и твёрдо верила, что они мне больше не нужны. Думала, что справлюсь. Вот только... не смогла. С такой депрессией, как у меня, никто бы не справился. Я мгновенно скатилась обратно в бездну. Моя семья, наверное, была в ужасе. Роджер убеждал меня снова принимать таблетки. Без толку. Понимаю, звучит странно, но при такой глубокой депрессии я просто не могла разумно мыслить. И я отказывалась. У меня не осталось надежды и сил бороться с отчаянием.
А в тот февральский день я совершенно потеряла связь с реальностью. Я, если честно, вообще ничего не соображала. Села за руль со смутной мыслью, что от поездки мне, возможно, полегчает. Я этого не помню, но Финн, должно быть, услышал, как я завожу машину. Он выбежал за мной следом и прыгнул на заднее сиденье. Я поехала вдоль реки. Сейчас мне вспоминаются обрывки того, что он говорил, как убеждал остановиться. Но в тот день я просто не осознавала, что Финн со мной рядом, в машине. Джули, можешь в это поверить? Я была настолько не в себе, что забыла о собственном сыне. Я его не замечала и не слышала. Совершенно. В тумане депрессии я отгородилась от всего, кроме надежды хотя бы ненадолго забыться. Было так легко на какое-то время просто положиться на это неясное чувство. Крутить без всякой цели руль и отдаться во власть депрессии – мне казалось, это поможет. Не следовало мне в тот день садиться в машину. Меня занесло на льду, автомобиль повернулся вокруг своей оси и врезался в дерево.
– Эрин...
– Тебе не нужны подробности той аварии. Достаточно сказать, что зрелище было страшное. Меня всю жизнь будут преследовать картины того дня. – Эрин прикоснулась рукой к щеке и закрыла глаза. – Дороги тогда жутко обледенели. Авария за аварией по всему городу. Патрульные решили, что во всём виновата погода. Вот так, легко и просто. И это правда – отчасти. Но на самом деле я не справилась с управлением из-за того, что прекратила лечение. Роджер позаботился, чтобы меня положили в больницу. Мэтью тогда ещё не знал, что я угодила в аварию по собственной глупости, потому что бросила таблетки. Мы рассказали ему позже. А от тебя он это скрыл, чтобы ты обо мне плохо не думала. Может, я бы всё равно врезалась в тот день, даже с ясной головой. Но тогда Финн не сидел бы на заднем сиденьи без ремня безопасности – и не погиб бы. Неприглядная правда в том, Джули, что это я убила сына. Вот почему я с тех пор сторонилась своей семьи. Я недостойна быть матерью. Я не могу заботиться о Мэтью и Селесте после того, что натворила. Не умею.