— Да, воду, пожалуйста.
— Меню принесите еще. Слушай, может, поедим? Время уже восьмой час.
Марат, похоже, совсем не замечает, что у меня щеки горят от его знаков внимания. А еще боюсь моргнуть лишний раз — закрою глаза на мгновение, и он исчезнет, окажется просто сном. А я их столько уже посмотрела за шесть лет, что теперь так ценю настоящее!
— Давай, — соглашаюсь, а сама думаю, как буду запихивать в себя еду.
— А как ты вообще решила пойти на юридический, а, Люб?
Туше, Метелица. Хана тебе, то есть! Ну тут либо признаваться, и тогда непонятно совсем, что дальше, либо нагло врать прямо ему в глаза. А этого я точно делать не буду!
— Меню, пожалуйста!
— Спасибо, и не уходите, сейчас быстро закажем.
А вот и минутная отсрочка.
Листаю меню, буквы расплываются, в голове крутятся мысли, совсем далекие от еды. Как он воспримет? Спросит, почему сразу не сказала? А сам ведь меня не вспомнил. «Я не хочу, чтобы ты заблудилась, Люба». Да если бы ты только знал, как я тут плутаю уже столько времени!
— Люля-кебаб, минералку и тарелку с зеленью. Извините…
Марат отвлекается на мобильный, который так вовремя зазвонил.
— Привет! Сейчас… Люба, заказывай, пожалуйста… Да, мам, привет!
Ого! Мадина Бухтиярова! Интересно, а она меня помнит? Нет, конечно! Всего один раз с ней мельком виделись, это не считается.
Марат молча слушает мать, а я негромко прошу принести мне кутаб с сыром. И чай. В жару он, как ни странно, охлаждает.
— Хорошо, я понял. Нет, завтра я весь день на работе, мам. В воскресенье тоже. Нет, я в порядке… хорошо… ага… тогда вечером дома. Через час. Пока. Ты сделала заказ? — спрашивает, едва нажав на отбой. — Извини, нужно было ответить.
— Да, я понимаю.
Он пару секунд пристально смотрит на меня, заставляя замереть, словно судьба моя решается, а потом едва заметно кивает и говорит:
— Я на первом курсе чуть не вылетел, зимнюю сессию завалил — по трем из пяти экзаменов «неуд» и еще три «незача». Вообще в универе не появлялся, такой отходняк после школы и поступления был, ничего не хотелось. А у тебя как?
Спасибо! Спасибо тебе, что не стал спрашивать, почему я вообще пошла на юридический! Пронесло, кажется.
— Первая сессия на отлично, вторая тоже. Знаешь, с перепуга получилось, не то чтобы я цель себе такую ставила. Стресс был огромный — новый город, новые люди кругом. Все новое. Мы с мамой только начали жить вдвоем, у папы очень быстро новая семья появилась.
Марат понимающе кивает.
— У меня тоже был стресс, но я с ним по-другому справлялся. Знаешь, первые два года вообще думал, что ошибся, не мое. Хотел даже свалить.
Он хмурится, качает головой, но быстро справляется с собой. Поднимает на меня глаза и улыбается.
— Приятного аппетита.
А я и не заметила, как нам еду принесли. Кутаб вполне себе вроде бы, но сейчас мои вкусовые рецепторы «в отключке» — плохо чувствую, что ем. Да и неважно это.
Марат рассказывает про студенческие межвузовские конференции, которые часто проходят только для галочки, в редких случаях помогут обзавестись полезными связями.
— Так я познакомился с одним из партнеров «Гольдштейна», где сейчас работаю. В общем, не щелкай клювом, Люба. И не стесняйся везде участвовать — это может «выстрелить».
Он смотрит на часы, а я понимаю, что сказка заканчивается. Время — это просто какая-то катастрофа, Золушке вот тоже не повезло.
— Мне через полчаса надо быть в другом месте, Люба. Тебя отвезти домой или у тебя планы на вечер?
— Домой, наверное.
— Тогда поехали.
Вот и все. Просто дружеская помощь, все как он и обещал. Марат всегда держит свои обещания.
— Ай! — Быстро подношу большой палец к губам и тут же чувствую вкус крови.
— Что такое? — Марат уже рядом, обеспокоенно смотрит на мое лицо, а я поспешно вынимаю палец изо рта. — Кровь?
— Укололась, — тихо произношу, глядя, как растет алая капля. — О шип розы. Сейчас само пройдет.
— Давай руку.
Я покорно подставляю палец под тонкую струю холодной воды, ранка чуть ноет, но мне ни капельки не больно. А потом он берет мою ладонь в свою и внимательно рассматривает. Перестаю дышать. Ничего такого, Метелица, ничего такого, он просто заботливый и хорошо воспитан. И все. Он бы так с любой поступил.
— В-все в порядке, кровь уже остановилась. — Отнимаю руку, а то совсем неловко. Люба! Ну тебе уже не пятнадцать! Обрати все в шутку. Ты же умеешь.
— Ладно, поехали?
В машине молчим, каждый о своем, наверное, думает. Мысли, чувства — все так переплелось, что я не слишком даже за дорогой слежу. В голове сумбур полный. А еще я очень не хочу ехать домой. Хочу дальше с ним. Не знаю куда, да это и неважно.