Лорел больше не могла сдерживать слезы. Они заструились по ее лицу, капая на рубашку.
– Я не могу потерять тебя, когда я только что тебя нашла.
– Я никогда не оставлю тебя, любовь моя. Ты веришь мне?
Лорел вытерла слезы и сжала его руки.
– Но ты не умрешь! Как иначе ты можешь быть со мной? Если ты умрешь…
Лорел не произнесла слов, которые была не в силах выговорить. Она только сумела прошептать:
– Я постараюсь поверить, Конел.
– Ты должна верить. Я всегда буду с тобой, любовь моя. До конца всех времен. И дольше.
Его руки разжались. Глаза его были открыты, но свет в них погас.
Потрясенная Лорел стояла на коленях, держа его руки в своих. Ее слезы капали на его окровавленную грудь.
Не сразу ощутила она чью-то руку на своем плече и, подняв глаза, увидела Фергуса, другой рукой обхватившего за плечи Донована.
– Мы позовем женщин из селения приготовить тело лэрда к похоронам. Они останутся с тобой, тебе нельзя быть сейчас одной, – добавил Фергус мягко.
– Благодарю тебя, Фергус. – Лорел сжала руку Донована.
Мальчик поднес ее руку к губам, прежде чем последовать за дядей.
Когда они вышли, Лорел наклонилась и поцеловала Конела в губы. Они были уже холодны и безответны.
Измученная до последнего, она опустилась на пол рядом с ним и осталась наедине со своим неизбывным горем.
10
Лорел очнулась от тяжелого глубокого сна и оглянулась вокруг, тщетно надеясь, что все пережитое было кошмарным сном. Сердце у нее упало, когда она поняла, что находится в замке, на ложе, которое она делила с Конелом.
Конел! Боль пронзила ее сердце.
Донован с дядей тихо разговаривали в соседней комнате.
Картины вчерашнего дня ожили в ее памяти невыносимым кошмаром. Похороны Кона Могучего. Представители всех горных кланов, явившиеся оказать ему последние почести. Женщины, предлагавшие ей еду, эль, утешавшие и успокаивающие ее. Шепоток о Далси и о позоре, навлеченном ею на мужа, за которого она вышла только потому, что он был братом лэрда.
Лорел вспомнила, как она говорила с Фергусом, желая дать ему понять, что, несмотря на ее прежние опасения, она доверяла ему абсолютно. Она повторяла ему, как горячо любил его брат. Он, в свою очередь, заверял ее, что будет чтить память брата и воспитает Донована храбрым и достойным воином.
Когда люди провозгласили Фергуса своим лэрдом, он объявил им, что останется таковым только до совершеннолетия Донована. Он просил Лорел остаться хозяйкой в крепости. Тронутая этим предложением и оказанной ей честью, Лорел отказалась, сказав, что когда-нибудь он встретит женщину, достойную взять на себя эту обязанность, как в свое время и ее сын.
Лежа неподвижно, Лорел вспоминала обо всем, что говорил ей перед смертью Кон. Как она была глупа, думая, что послана сюда обучить чему-то бедных невежественных людей. Это она усвоила их главный урок – оценить жизнь и смерть, честь, достоинство и, что важнее всего, любовь. Настоящую, верную любовь, а не киношный суррогат.
– Ты не спишь, мама? – Донован подбежал и опустился на колени рядом с ней.
Лорел, оглядев себя, удивилась, что все еще одета по-вчерашнему. Почему она так упорно цеплялась за свою одежду двадцать первого века? Пока она здесь, почему бы не одеться, как все другие женщины?
– Как долго я спала?
– Недолго. – Фергус подошел и встал рядом с племянником. – Ты захотела остаться со всеми, когда люди оплакивали лэрда. Только потом усталость одолела тебя. – Он ласково улыбнулся. – Тебе нужно отдохнуть, Лорел.
– Может быть, попозже. – Она встала и подала руку Фергусу. – Благодарю тебя за любовь и преданность и за все, что ты сделал для Донована.
– Даю торжественную клятву, какую я уже дал брату на его смертном одре, что сделаю все, что в моих силах, чтобы служить тебе и Доновану. И я сделаю все, чтобы Донован стал лэрдом, достойным любви своего клана, потому что я люблю его как родного сына.
– Я знаю. И меня это успокаивает. – Лорел обняла и поцеловала Донована. – Твой отец умер, зная, что своей жизнью ты докажешь, что ты его достойный сын.
– Да, мама. Вы, надеюсь, еще будете мной гордиться.
– Я уже горжусь тобой.
Она направилась к двери, но вдруг остановилась и обернулась.
– Я хочу пойти на могилу Конела. Одна.
– Я понимаю. – Фергус обнял мальчика за плечи.
Лорел смотрела на них с чувством облегчения. С Донованом оставался надежный друг и близкий человек, который поддержит его в дни тоски и одиночества.