Не веря своим ушам, я повернулся к ней, рискуя врезаться во встречную машину:
— Как это — сколько?
— Да… Сколько?
— Дело как раз в том, — раздраженно бросил я, — что ни о каком «сколько» не может быть и речи! Она привлекает и волнует меня как раз потому, что этот вопрос в данном случае совершенно неуместен, к тому же она без ума от своего парня и не помышляет ни о ком другом. Она словно околдована какой-то темной и непостижимой магией, которая завладела ее душой…
— Ах, вот как? Душой, значит? Как, ты произнес это слово? Мой милый Дени, уверяю тебя, во всем мире нет ни одной женщины, которая в глубине души согласилась бы — физиологически — удовлетвориться только одним мужчиной. Ты прекрасно знаешь, что «верности» нет, как нет и «единственной» любви, что «быть без ума от своего парня», как ты выразился, совершенно не свойственно настоящей женщине. В любом случае она будет твоей! Разве их пришлось уговаривать принять твои… мои деньги? Что скажешь?
Мари прикурила сигарету и сунула ее мне в рот, второй затянулась сама. Она потрепала меня по щеке и насмешливо пустила в мою сторону струю дыма. Наши роли поменялись: та, с которой я до сих пор обращался, как с женщиной-ребенком, теперь говорила со мной «по-мужски».
— Так вот, — продолжила она, — купить можно все… начиная с того, что ты называешь душой. Что касается красоты, то об этом даже не стоит и говорить. Иногда она стоит дороже, только и всего. Что такое красивая женщина? Товар и ничего больше. Продаются все женщины без исключения… даже я. Просто у каждой есть своя цена.
— Я хочу не купить, а победить ее… точнее, заставить ее признать поражение. Этой ночью, трахая Сару, я представлял на ее месте Алекс, ну, ты понимаешь… потому что как с одной, так и со второй мне поневоле придется следовать за Шамом. Не то чтобы я хотел… уверяю тебя, я не знаю, что это, но это нечто такое, что у них есть… но вот что именно?
— Ну, и в чем тут проблема? Разве не всегда твоя нелепая модель дона Жуана идет за кем-то, поскольку его задача как раз и состоит в том, чтобы выведать нечто такое, чего он не знает… то самое нечто, о котором ты говоришь?
— Ты права, Мари, именно поэтому просто переспать с Алекс — не совсем то, что мне нужно; я чувствую между ними нечто другое, то, что представляется мне чертовски привлекательным и желанным.
— Нельзя ли поконкретнее?
— Это нечто происходит у них на мансарде, и я никак не могу уловить, что же это такое. Я рассчитывал подобраться к их секрету через малышку Марс, но на сей раз она отказалась откровенничать со мной. Но я заставлю ее расколоться. Что касается моей, как ты выразилась, «нелепой модели», то тут ты права: смысл ее существования оправдывается лишь тогда, когда удается изловить и уничтожить это бесформенное и бесплотное нечто.
Иногда нам с Мари удавалось вести себя как людям вполне интеллигентным… или, по меньшей мере, создавать такое впечатление. Ах, как нам нравилось представлять собой циничную чету, достойную «Опасных связей» Шодерло де Лакло!
«Почему бы Мари не стать моей сообщницей? — приободрившись, думал я. — Кто как не женщина, особенно если это ваша собственная жена, может понять мужчину, под кажущимися сексуальными влечениями которого скрываются ощущения непонятной для него тревоги?» Я почувствовал какое-то странное облегчение, обнаружив у Мариетты эту новую, незнакомую для меня и даже приятно подавляющую силу. Я не заметил, как ее внезапный успех породил рядом со мной нового человека, уверенность которого в себе непроизвольно вызывала чувство робости. И эта уверенность в себе странным образом успокаивала меня. Внешне оставаясь очень женственной, она, бесспорно, заняла в нашей семье место мужчины. И я признаю, что ее новый образ не только не унизил меня, но напротив, заставил меня казаться более мужественным, чем когда-либо ранее.
— Желаю приятно провести время, мой милый Дени, — прощебетала Мари, прежде чем мы расстались у дверей студии. — Не беспокойся, ты очень красив, перед тобой не устоит ни одна женщина.
Чуть поколебавшись, она потащила меня в свою гримерку и, усадив рядом с собой на небольшой, покрытый мехом диванчик, сказала:
— Послушай, Дени… Довольно спеси, довольно злости. Давай заключим сделку. Ты оставляешь меня в покое, и я оставляю тебя в покое. Я делаю все, что мне нравится, ты тоже делаешь все, что тебе нравится. Короче говоря, я прошу тебя обращаться со мной так, как с некоторых пор я обращаюсь с тобой. По-дружески! Ты знаешь, Дени, как я нуждаюсь в тебе… Помни об этом. И я всегда буду помнить…