Вокруг вспыхивали огни цветомузыки, кружились парочки, раздавались смех и звон бокалов. Эдуард вёл мягко, но грамотно. Даша с опасением следила, не начнёт ли он её ощупывать, но тёплая мужская рука аккуратно её придерживала и не делала попыток соскользнуть на попу. Даша расслабилась. Эдуард оказался высокого роста, с худощавой фигурой. И в принципе он ей понравился — по крайней мере на первый взгляд. Сбрить бы рыжую бородку — было бы вообще хорошо.
За плечом Эдуарда Даша увидела какое-то суматошное движение около директорских столов. Кажется, кто-то уронил стул или начал бузить. В неоновом свете мелькнула и исчезла буйная шевелюра Оленева. Даша прищурилась, но ничего не разглядела: суматоха улеглась так же быстро, как и возникла. Даша вертела головой, но Оленева нигде не было.
Серов допел грустную песню о любви, заиграла весёлая ламбада.
— Не хотите подышать свежим воздухом? Тут слишком душно и шумно.
Может, Оленев вышел покурить? Когда Даша с Оксаной заходили в столовую, на крыльце курили мужчины…
— Да, давайте выйдем.
Даша направилась к входным дверям, но Эдуард поймал её за руку и потащил в узкий коридор. Оттуда они выбрались на улицу через чёрный ход. Маленькое крылечко выходило прямо на взлётную полосу. Кроме них, никого здесь не было.
— Вы курите? — спросил Эдуард.
— Нет.
— Не против, если я закурю?
Даша покачала головой. Ей было интересно, где Оленев. Эдуард щёлкнул зажигалкой, огонёк осветил его светлые, почти прозрачные глаза. Пока прикуривал, смотрел на неё — изучающе, с каким-то странным любопытством. Казалось, он прикидывает, что с ней можно сделать: ударить, поцеловать, рассказать пошлый анекдот? Даша вздрогнула от неясного беспокойства.
4. Права
— Эдуард, а вы… — спросила она, пытаясь сформулировать вопрос.
Он скинул с себя бархатный пиджак и набросил на плечи Даши. Стянул у шеи лацканы, словно спеленал свою добычу, и широко улыбнулся. На щеках появились ямочки, и лицо полностью преобразилось. Ушло хищное выражение, появилась простодушность. Такому парню хотелось доверять, он не вызывал опасений.
— Перейдём на «ты»? — спросил он, выпуская дым в сторону.
— Хорошо.
— Зови меня Эд, — он улыбнулся ещё шире, блеснули белые зубы, вокруг глаз разбежались морщинки, и Даша с удивлением отметила, что этот мужчина умеет быть обаятельным. — Так что ты хотела спросить?
— А ты откуда? В смысле из какого отдела? Мне кажется, я не видела тебя в офисе… Или ты пришёл за компанию с Ниной Петровной?
— Да, я с матерью пришёл, она очень настаивала. А, как ты наверняка знаешь, моей матери трудно отказать.
Даша усмехнулась. Уж она-то знала, как трудно отказать Нине Петровне, если та чего-нибудь просит. Эд продолжил:
— Тем более в нашем коллективе нет ни одной женщины, поэтому мы не празднуем Международный женский день. — Он замолчал и поправился: — Хотя вру, есть уборщица Лейла, но мы её редко видим. Она как мышка: везде и нигде.
— А кем ты работаешь?
— Я диспетчер УВД. Видишь башню? — он указал в центр взлётно-посадочной полосы, где на фоне розового заката высилась диспетчерская башня. — Вот оттуда мы и управляем воздушным движением.
— Здорово! Я всегда мечтала побывать на вышке, посмотреть, как работают авиадиспетчеры.
— Да ничего интересного, — отозвался Эд. — «Круг, добрый вечер, «Аэрофлот» такой-то, эшелон 050, заход по маякам». А я отвечаю: «Вечер добрый, «Аэрофлот» такой-то, Круг, снижайтесь 600, эшелон перехода 1200, давление 998». И всё, ничего сложного.
— Да уж конечно, — рассмеялась Даша, кутаясь в тёплый уютный пиджак. — Я бы никогда не смогла работать диспетчером, слишком большая ответственность.
— А я думаю, что смогла бы. Мать говорит, ты отличный специалист, очень внимательный и добросовестный.
— Ты обсуждал меня с матерью?!
Эд заметно смутился:
— Она рассказывала о тебе. Хвасталась, что переманила из агентства толкового бухгалтера. У неё насчёт тебя большие планы.
И, словно джинн, вызванный заклинанием, на крылечко выскочила Нина Петровна:
— Ах, вот вы где! Эдик, ты куришь?! Ты же обещал бросить! Тебе нельзя курить. Ты сегодня пил алкоголь?
— Да, шампанское, а что?
— Матвей напился, ему нехорошо в туалете. Надо отвезти его домой.