Так и не скажешь, что с вазой проблема. Лишь бы Заучка ничего не заподозрила. Как только она поднимет вазу, чтобы протереть пыль, вазе придет пиздец. Ручки отвалятся, а чтобы девчонка не успела ее поймать, я позабочусь.
Она всегда берется за ручки, я специально смотрел.
Ставлю вазу обратно, ручки нормально держатся, я опасался, что они упадут под собственным весом. Напротив устанавливаю скрытую камеру, которая подключена к моему смартфону. Дрель с термопистолетом отношу в машину и прячу в багажнике.
Я почти уверен, что все выгорит. Остались мелочи.
Пробираюсь в комнату наблюдения перевожу в режим ожидания камеру в гостиной. Все. Теперь можно идти выдыхать.
Остаток ночи досыпаю без сновидений. Утром еле досиживаю за завтраком.
— Твоя мама завтра выходит на работу, Ангелина, — говорит мать, благожелательно глядя на Заучку, — мы с Геннадием Сергеевичем благодарны тебе за работу. Рады были с тобой познакомиться.
Девчонка расплывается в улыбке.
— И Демьян тоже рад, правда? — с нажимом говорит маман, и я снисходительно киваю.
Они даже не представляют, насколько.
— Спасибо, — Ангелина краснеет от удовольствия, — я еще сегодня уберу, чтобы маме завтра меньше работы было.
— Конечно, деточка, убери, — благосклонно кивает маман, она обожает быть доброй и благородной. Хотя когда-то она такой в самом деле была. Пока не связалась с Вишневским.
— Я буду в кабинете, — упырь хмыкает и встает из-за стола. Вслед за ним поднимается мать.
— Я в город, — всем видом показываю, что не собираюсь сегодня оставаться ночевать. Сам возвращаюсь к себе, иду в ванную и прилипаю к экрану.
Она начинает с гостиной, как я и думал. Правильно, по спальням пойдет, когда мы все разъедемся.
Время тянется как резиновое. Ангелина будто чувствует, сметает пыль везде, кроме ебучей вазы. Неужели сегодня не решится? Подходит. Рассматривает. Примеряется. Не отрывая взгляда от экрана, беру маленькое зеркальце.
Моя ванная комната в башне, из крайнего окна хорошо просматривается гостиная. Сегодня солнечный день, даже погода на моей стороне
Все происходит синхронно. Заучка берется за ручки, я зеркальцем посылаю солнечный зайчик. Он отражается в зеркальной панели пьедестала, на котором стоит ваза, и на миг ослепляет девчонку.
Она не видит, как под собственной тяжестью ваза срывается с ручек и с грохотом разбивается о мраморный пол. Девчонка визжит как сирена, я даже издали чуть не глохну.
В гостиную влетаю первым и, когда вижу помертвевшее лицо Ангелины, где-то внутри скребется червяк совести. Но я быстро его давлю. Не надо было нарываться.
— Ну что, попала, Заучка? — ухмыляюсь, глядя в наливающиеся слезами глаза. Она приседает на пол и неверяще перебирает черепки. Я подхожу вплотную.
— Что? Что здесь происходит? — влетает маман, за ней Вишневский.
Это чистый оргазм видеть, как его ебальник вытягивается, делая отчима еще больше похожим на коня.
— Кто это сделал? — спрашивает он срывающимся голосом. Еще бы, накрылся твой аукцион, тварь. Я поклялся, что ты ни цента не получишь из отцовской коллекции.
Ангелина поднимается с потухшим лицом и только открывает рот, как я быстро ее перебиваю:
— Это я разбил вазу. Хотел помочь Ангелине ее переставить и уронил.
Заучка ошарашенно моргает, мать поджимает губы, а из отчима выливается целый поток дерьма.
— Ты, сучоныш! — орет он, вмиг наливаясь не просто красным, а багровым. — Ты нарочно ее разбил, да? Знал, что она на аукцион выставлена и разбил!
— А какого хера ты отцовское наследство продаешь? — не вижу смысла отрицать. — Облезешь, мразь. Сначала свое купи, потом продавай.
— Демьян! — в сердцах кричит мать, но я уже не слушаю. Подхожу к Заучке, беру за руки и разворачиваю ладонями вверх.
— Я тебя не зацепил? Ты не поранилась?
Она медленно качает головой со стороны в сторону. Я пристально смотрю ей в глаза, продолжая держать за руки. Обычно это работает с такими как она очень сильно.
— Это хорошо. Ваза пиздец дорогая, но главное, что никого не задело. Ты потом уберешь у меня, Ангелина? Я сегодня не буду здесь ночевать.
Она ничего не отвечает, молча смотрит в упор. Тот случай, когда хорошо что умная.
Пока отчим бушует, а мать пытается его успокоить, наклоняюсь и шепчу в самое ухо:
— Будешь должна, Заучка, — отпускаю руку и отступаю. Она вздрагивает, это потому что когда наклонялся, случайно задел губами шею.
Неожиданно запах ее волос застревает в легких. Разворачиваюсь и быстро иду на выход, глубоко вдыхая и выдыхая, пытаюсь от него избавиться. И губы тру, чтобы стереть вкус ее кожи. Куда-то не туда все это заруливает, как-то все идет не по плану…