— Что? — спрашивает с насмешливой улыбкой.
— Это ты говори, что. Что тебе от меня нужно? Зачем ты сказал, что разбил вазу, а теперь показываешь эту запись? Я правильно понимаю, что на камерах записей нет?
— Говорю же, умница моя, — он тянется губами к макушке, возмущенно его отпихиваю.
— Ты меня подставил, значит тебе что-то от меня нужно. Что?
— Во-первых, я тебя не подставлял. Я тебя использовал. Это разные вещи, — Демьян ложится на подушки, закидывая руки за голову, и я, опомнившись, вскакиваю с кровати. Еще не хватало, чтобы нас кто-то увидел! — Я не позволю этому гондону продавать вещи, которые принадлежали моему отцу. Но если ты откажешься, мне придется показать это видео, и вы влетите на немереные деньги.
— Я докажу, что ты заранее отрезал ручки, — показываю ему фрагмент, на что Каренин недобро скалится.
— Тебя никто и слушать не станет. Вишневский жлоб и мразь. Он ухватится за возможность компенсировать за ваш счет то, что не вышло получить на аукционе. Даже если вам с маман придется продать квартиру.
— И чем же ты лучше него? — стараюсь показаться спокойной, хотя внутри уже дошла до точки кипения.
— Всем. Я хочу предложить тебе работу, — он вытягивается на кровати и смотрит удивленно. — А ты что подумала?
— Я? Ничего, — отвечаю поспешно, покраснев как вареный рак.
— Ты серьезно решила, что я буду шантажировать тебя сексом? — на лице Демьяна отражается такое неподдельное изумление, что меня захлестывает еще сильнее.
Я же так и подумала. Уже аргументы придумывала, что пойду в полицию и напишу заявление. А он с работой дурацкой…
— Я уже нашла работу. У меня завтра собеседование. В кофейне…
— Придется отказаться, — хищно скалится Каренин, — как-нибудь в следующий раз. Не переживай, Заучка, я тебе в пять раз больше заплачу.
— И что ты хочешь, чтобы я делала?
— Все то же, что и здесь. Убирала. Не отсвечивала. И еще, мне понравился твой массаж. Покажешь, что еще умеешь. Тонус с мышц снимать умеешь?
Это так неожиданно похоже на нормальный разговор, что я невольно киваю. Я действительно умею.
— Отлично, — уже без малейшего намек на насмешку говорит Демьян. Его тон даже звучит больше по-деловому, — за массажи буду доплачивать отдельно. Цену сама придумай. И да, жить ты тоже будешь у меня.
— Нет! — решительно мотаю головой.
— Да, — спокойно возражает Демьян и добавляет, — тебе самой так удобнее будет. Я рано встаю и хочу, чтобы ты готовила завтраки. Обедаю и ужинаю я не дома, так что в этом можешь не напрягаться. Послушай, Ангелина, — он садится на кровати и сцепляет руки перед собой, — у меня намечается пиздец сложный месяц, мне надо чтобы ты со своими массажами была все время под рукой. А чужих я у себя видеть не готов.
— Месяц? То есть, это только на месяц? — наклоняю голову набок.
— Решила, я тебя забираю в пожизненное рабство? — Демьян усмехается, но на этот раз совсем необидно. Я тоже непроизвольно тяну губы в улыбке. И правда, глупо так…
— Разве я не чужая?
— Я к тебе уже привык, — он снова делается серьезным, — а главное, я тебя уже перехотел. Не смотри так, Заучка. Попустило меня, не хочу я больше тебя трахать. Поэтому так даже лучше, если у меня будешь жить ты, чем какая-то левая телка. Мне сейчас надо, чтобы голова была ясной и чтобы мозги никто не ебал. Ну что, готова?
Я настолько шокирована, что некоторое время не могу выдавить ни звука. И Демьяну как будто это доставляет удовольствие.
Наконец я справляюсь с потрясением, сглатываю и отвечаю таким же деловым тоном.
— Согласна. И два выходных в неделю.
— Один, — давит Демьян.
— Два, — качаю головой.
— Ладно, — сдается он, — но ночуешь у меня. И я сдаюсь в свою очередь.
— Хорошо. Черт с тобой. Но только на месяц.
Глава 8
Ангелина
Я остаюсь у Вишневских до утра понедельника, пока меня не сменит мама. В этот раз убираю все как можно более тщательно, хочу, чтобы маме осталось меньше работы.
Демьян уехал сразу после нашего разговора, и его комнату я убирала особенно придирчиво. Как будто из головы его у себя стереть пыталась. Но после его отъезда сразу стало как-то пусто, я долго не могла уснуть. Уснула под утро, и он конечно мне сразу приснился.
Будит меня Григорий Константинович.
— Ангелина, можно с тобой поговорить? — нерешительно мнется на пороге.
— Конечно, проходите, — отхожу в сторону, пропуская его внутрь. Мужчина явно собирается с духом, а затем выпаливает скороговоркой:
— Ангелина, ты уже взрослая девушка, поэтому очень надеюсь, что ты нас поймешь. Я люблю твою маму и хочу сделать ей предложение.