- Алло, Пат? Привет – быстро проговорил он в трубку.
- Мне нужна твоя помощь. Вернее это нужно для Лали. Я сброшу тебе фотографии автомобиля и его номера – нужно узнать кто владелец? Да! Это важно. Какой-то тип следит за ней! Сделаешь? Ах, для Лали все что угодно?! Ну-ну! – недовольным тоном сказал Себастьен. – Ладно, я жду результатов, а об остальном поговорим потом рыжий монстр! – улыбнулся фотограф и разъединился.
- Он узнает? – спросила Элен.
- Конечно, у него огромное количество знакомых! Тем более Патрик без ума от Лали и перевернет весь город, чтобы узнать максимум информации о владельце автомобиля. Завтра мы будем знать кто он.
Позвонил Николя. Около дома Лали никого подозрительного не было – они с Бенедикт возвращаются обратно в галерею.
- Похоже, этот тип действует в одиночку, – пробормотал Себастьен.
- Это хорошо или плохо?- с опаской спросила Элен.
- Не знаю, с одной стороны- с одиночкой легче справиться, а с другой – это может быть какой-нибудь псих, – задумчиво ответил он.
====== Глава 22 Выставка ======
(Себастьен)
Всю ночь он крутился в кровати – тревожные мысли не давали ему уснуть. Он, то проваливался в забытье, то резко выныривал из него, а утро все не наступало.
Патрик обещал узнать, что за странный преследователь таскается за Лали. Мысль об этом не давала ему покоя и выводила из себя.
Наконец, долгожданный рассвет заглянул в окно его спальни и Себастьен рывком вскочил и бросился в душ. Он долго стоял под упругими струями воды, пытаясь привести свои мысли в порядок, но они метались в его голове как испуганные птицы в клетке. И все же, спустя время его обычное хладнокровие вернулось к нему, и даже проснулся аппетит. Быстро расправившись с завтраком, он взглянул на часы – было только половина восьмого утра – для звонка Патрику рановато. Тогда, он решил разобраться с фотоаппаратурой, которую должен был использовать сегодня вечером. Это заняло его еще на пару часов, которые пролетели незаметно, а Патрик все не звонил, и тогда Себастьен не выдержал и набрал его сам. Его приятель ответил после долгих гудков сонным голосом:
- Алло?
- Пат, привет, – нетерпеливо поздоровался Себастьен. – Ну, что тебе удалось узнать?
- Себ, ты чего звонишь в такую рань?
- Слушай, Патрик, я места себе не нахожу от того, что какой-то тип преследует Лали, а ты – спишь! Неужели тебе не удалось ничего выяснить?
- Во-первых, успокойся, ситуация пока не вышла из-под контроля! – уже гораздо бодрее ответил журналист. – Во-вторых, парень, которого я попросил добыть информацию, обещал мне сразу же позвонить, как только что-то узнает. Вчера он позвонил… – не договорил Патрик.
- И ты молчал?! – воскликнул Себастьен. – Кто он?!
- Дай мне закончить! – рявкнул Брюйе. – Там оказалось что-то странное с этой машиной. Вся информация о ее владельце закрыта и нужен специальный допуск даже для полиции! Парень сидит всю ночь и пытается взломать файлы, а это-дело не быстрое!
- Я понял, извини меня, – сник Себастьен. – Просто, я места себе не нахожу от беспокойства за Лали. Мне нужно защитить ее, но я не понимаю как?! Неизвестность выводит меня из равновесия!
- Тогда, будь с ней рядом, – твердо сказал Патрик. – Не упускай ее сегодня из виду! Поедем в галерею пораньше, сделаем репортаж, пока никого не будет, а к тому времени, я думаю, мой паренек взломает эти чертовы файлы и мы найдем этого урода!
- Ладно, спасибо тебе, дружище, – благодарно сказал Себастьен.
(Лали)
Таблетка, которую Бенедикт заставила выпить вечером, позволила Лали провести ночь без кошмаров, которые обязательно мучали бы ее. Она из последних сил храбрилась, и старалась не показывать друзьям как ей страшно. Временами, холодный, липкий ужас заставлял ее желудок скручиваться в тугой узел и тогда, кожа покрывалась отвратительными мурашками, дыхание сбивалось и хотелось кричать! Она была рада, что осталась ночевать у Жозе и Бенедикт, которые весь вечер отвлекали Лали от невеселых мыслей. Утром, за завтраком, они с Жозе затеяли перепалку, совсем как в старые добрые времена. Потом, они с Бене носились по квартире собирая чемоданы для поездки, а Жозе путался у них под ногами постоянно влезая с какими-то указаниями, что и куда положить. Девушки по очереди гнали его прочь, и это веселило всех и поднимало настроение, а Жозе лез из кожи, чтобы отогнать у них тревожные мысли. Позвонил Себастьен, и у Лали потеплело на сердце, несмотря на то, что новости были малообнадеживающие – Патрик пока, ничего не выяснил. Тем не менее, говорил Себастьен уверенным тоном, которого раньше в нем она не замечала. Что-то изменилось в Себастьене за последние годы, что они не виделись. Раньше, он напоминал ей домашнего кота – спокойного, тихого, ласкового, который хотел только одного – свернуться калачиком на диване и чтобы его не беспокоили. Иногда, в нем просыпалась игривость, но он никогда не был агрессивным, никогда не проявлял инициативы в решительных ситуациях. Он, конечно, не был трусом и никогда не прятался за спинами друзей, когда им приходилось вступать в драки, но было видно, что удовольствия ему это не доставляет как, например, забияке-Жозе. Он всегда старался избегать конфликтов, предпочитая отступить и наблюдать за ними со стороны. Этот «новый» Себастьен привлекал ее, и ужасно хотелось довериться ему и переложить все свои проблемы на его сильные плечи. Наконец, прищло время собираться в галерею и Лали с Бенедикт принялись прихорашиваться. Лали надела свое восхитительное платье из нежно-розовых кружев, и серебристые туфельки на тонком каблучке, а Бенедикт – платье-тунику из серебристо-серого атласа.
Жозе в черном смокинге был тоже неотразим, но когда он увидел девушек, то рассыпался в комплиментах, поток которых не иссякал на протяжении всего пути до галереи Бенедикт.
(Себастьен)
В продолжении всего интервью он не сводил глаз с Лали, так она была хороша. Затвор фотоаппарата щелкал без остановки, он старался запечатлеть каждый поворот головы, ее улыбку, озорной взгляд, который она бросала то на Патрика, то на него. Патрик работал очень профессионально – он вел разговор, мастерски направляя его в нужное русло, и девушки чувствовали себя очень непринужденно, охотно отвечая на его вопросы. А от «умелого парня» Патрика по-прежнему не было никаких вестей. Это изрядно всех нервировало. Себастьен старался изо всех сил, чтобы ободрить и успокоить Лали, они договорились, что на протяжении всего времени она постарается быть на глазах и не выходить ни с кем из галереи. Элен обещала ни на шаг не отходить от Лали, пока им с Николя не нужно будет уезжать, а потом, они надеялись,- рядом будет Себастьен.
(Лали)
Успех был оглушительный. К ней, то и дело, подходили какие-то люди, поздравляли, восторгались ее необычайным талантом, осыпали комплиментами и цветами. Лали ни на минуту не оставалась одна – верная Элен приклеилась к ней намертво. Она отвечала на многочисленные вопросы журналистов, которых было немало на этой выставке, позировала для всевозможных изданий. От огромного количества кинокамер и отобъективов со вспышками у нее кружилась голова и Лали совершенно забыла, что нужно чего-то опасаться и быть на виду у друзей. Она, периодически замечала Себастьена, мелькавшего в толпе среди приглашенных актеров, бизнесменов, политиков. Прибыл даже мэр, правда совсем ненадолго, но он, подошел к Лали и Бенедикт выразить им свое восхищение увиденным. Время летело, и Бене отозвала ее в сторону, улучив несколько минут, когда к ним никто не подходил, сообщила, что все картины уже проданы за приличную сумму, потом, взглянула на часы и стала прощаться, извиняясь, что не может остаться с Лали – им с Жозе пора было ехать в аэропорт. Элен и Николя так же, не дожидаясь фуршета, отбыли спустя час. Лали ждала, что Себастьен, наконец, подойдет к ней, но он был занят с Патриком, снимая какого-то видного политика, которого заарканил Патрик. Она делала вид, что внимательно слушает рассказ своего собеседника, на самом деле не сводила глаз с Себастьена. Наконец, надоедливый гость отошел от Лали и она, облегченно вздохнув, продолжила свое наблюдение. Вот, они с Патриком завершили интервью, и журналист, похлопав себя по карманам, достал мобильный телефон и стал внимательно слушать то, что ему говорят. Он нахмурился и, взглянув на Себастьена что-то ему сказал. Тут, их заслонили какие то люди, и Лали услышала тихий, вкрадчивый голос, от котороо ее пробрал мороз по коже: