— Интересно, чем же вас кормят при дворе? — спросил Голдвин, вытягивая ноги поближе к камину, в котором на двух металлических подпорках покоилось огромное рождественское полено. Донышко чаши с медом упиралось в позолоченную пряжку ремня, опоясывавшего любовно расшитую Эйлит праздничную рубаху.
Альфред пренебрежительно хмыкнул.
— Сладкими кремами и творогом, к которому столь неравнодушен король Эдуард. Да еще куриным бланманже и мясом в вине.
— Вот это да! Даже не верится!
— Ну, разумеется, не каждый день, — нехотя признался Альфред. — Но почти вся еда протерта и обильно сдобрена диковинными соусами.
— Одним словом, в традициях норманнов, чтоб они сдохли! — выпалил Лильф, небесно-голубые глаза которого наполнились негодованием. — Когда граф Гарольд находится в своих владениях, мы питаемся настоящей едой, достойной англичан.
Перехватив умоляющий взгляд, украдкой брошенный Эйлит, Голдвин решил не искушать судьбу и, направив разговор в другое русло, поинтересовался здоровьем короля.
— Ему становится хуже с каждым днем. — Альфред промокнул салфеткой губы и разгладил усы. — Он настолько слаб, что даже не сможет присутствовать на завтрашней церемонии освящения своего драгоценного аббатства. Вместо него на сретение перед свечами с короной на голове будет стоять наш граф. Это хороший знак, должен заметить.
Некоторое время за столом беседовали о графе Гарольде, а затем Голдвин повел Альфреда и Лильфа в кузницу, чтобы показать доспехи, сделанные для их господина. Шлем и почти готовая кольчуга пришлись гостям по вкусу.
— Между прочим, норманны частенько используют в бою лучников, — заметил Альфред, проводя пальцем по тройным креплениям пластин. — Они выдержат удар стрелы?
— С близкого расстояния, пожалуй, нет. Но со среднего и дальнего, ручаюсь, выдержат. Хотя все зависит от угла удара. — Голдвин бросил на молодых людей пронизывающий взгляд. — Вы никак собрались воевать с норманнами? — Помолчав, он криво усмехнулся. — А может, не только с ними?
Альфред взял с рабочего стола охотничий нож и теперь с интересом разглядывал его.
— О, да! — с горечью бросил он. — И с норманнами, и с фламандцами, и с брабантами, и с прочим отребьем из Европы.
Голдвин нахмурился.
— Разве не понятно? — Покрутив в руке нож, Альфред подбросил его вверх и ловко поймал за деревянную рукоятку. — Хотя графа Гарольда уже сейчас во всеуслышание называют королем и преемником Эдуарда, ему, несомненно, придется завоевать свое право на трон.
Внезапно Голдвин ощутил приступ тошноты. Теперь он раскаивался в том, что выпил лишнего. Наряду с рождественским поленом шурины преподнесли ему в подарок бочонок превосходного меда, к которому он издавна питал слабость и не всегда умел соблюсти меру. Но, в конце концов, рождественские праздники бывают раз в году!
Наморщив лоб, он попытался — правда, без особого успеха — собраться с мыслями.
— Насколько я понимаю, ты говоришь об угрозе со стороны герцога Вильгельма Нормандского, не так ли?
Побагровев, Альфред с размаху вогнал нож в крышку стола.
— Этот сукин сын заявил, что Эдуард обещал ему корону без малого пятнадцать лет тому назад. Но Эдуард не мог дать такое обещание, по крайней мере, не имел на это права. Только Витенагемот[1] может решать, кому быть королем.
— А что, если совет примет решение в пользу герцога Вильгельма? — спросил Голдвин, пытаясь сгладить свое раздражение шутливым тоном. Ему не слишком понравились воинственные речи Альфреда и его пренебрежительное отношение к хозяйскому рабочему столу. Он осторожно вытащил нож из доски.
— Члены совета поддерживают Гарольда, — сухо бросил Альфред. — Им не нужен норманн на британском престоле.
Лильф, всегда следовавший за братом как тень, одобрительно заворчал. Несмотря на свои двадцать лет, он, самый молодой из охранников графа Гарольда, обладал не по годам развитыми бойцовскими качествами, да и густая рыжая борода мало соответствовала его относительно нежному возрасту.
Голдвин задумчиво покачал головой.
— Уверен, герцог Вильгельм не отважится силой захватить трон. Это жаркое ему не по зубам.
1
Витенагемот — совет старейшин при англо-саксонском дворе (