Раздраженные нотки в голосе старика насторожили Рольфа: похоже, Ульф что-то знал о де Комминже, и что-то, скорее всего, неприятное.
— Благодарю за предупреждение. И тоже хочу дать совет, — сказал Рольф очень серьезно. — Если вы окажете сопротивление королю Вильгельму, он жестоко накажет вас. Я не угрожаю вам и говорю не как враг, а как дружественно настроенный торговец, обеспокоенный вашим будущим и будущим вашей деревни. Я знаком с Вильгельмом Нормандским лично. Он очень могущественный человек, и даже у вас, на севере, не найдется силы, способной противостоять ему. — Рольф посмотрел на красавицу Ингу и двух ее детей.
Ульф перехватил его взгляд.
— Если он соберется прийти сюда, — уверенно ответил он, — мы достойно подготовимся к встрече.
Рольф открыл было рот, чтобы возразить, но Ульф не дал ему такой возможности.
— Нет, — сухо бросил старик, — я больше ничего не хочу слышать. Сегодня вечером выпадет снег, а завтра ты должен повернуть на юг.
Старый Ульф оказался прав и не прав одновременно. К вечеру действительно выпал снег, но к утру разыгралась такая буря, что выехать куда бы то ни было не представлялось никакой возможности. Те дома, которые выглядели особенно шаткими, жалобно поскрипывали под мощными порывами ветра, снег засыпал их по самые окна.
Из-за дурной погоды Ульф велел впустить в дом продрогших домашних животных, и теперь они столпились в темной половине зала; напротив, собравшись вокруг огня, ютились люди., Каждый раз, когда кто-нибудь отваживался выбраться за порог, чтобы принести охапку дров или справить нужду, пламя почти затухало, испуская густые клубы черного дыма, но затем опять разгоралось с новой силой.
Три дня и три ночи буран держал Рольфа и его спутников заложниками в доме Ульфа. Лишь на четвертое утро ветер стих, а солнце прояснилось, оживив яркими желтыми лучами ослепительно белый пейзаж.
Люди Рольфа помогли селянам прорыть тропы к ручью и к соседним домам и общими силами отремонтировали разрушенные строения. За работой те несколько дней, которые они ждали, пока дороги станут более или менее проходимыми, пролетели незаметно.
Во время одной из коротких передышек жена Беорна, Инга, подала Рольфу кувшин эля, свежий хлеб и ломтики копченой гусятины.
— Что-то не видно вашего мужа. — Засунув рукавицы за пояс, Рольф с аппетитом набросился на еду. Беорн вместе с половиной деревенских мужчин исчез еще в первый день их приезда.
— Он уехал по делам, — сухо, почти враждебно, ответила женщина.
— Вам повезло, что поблизости оказалось несколько норманнов, которые смогли помочь по хозяйству в столь трудное время.
Инга бросила на него испытующий взгляд. Ее золотисто-зеленые глаза цвета выдержанного французского вина напоминали кошачьи. Их взгляд завораживал, но от него веяло ледяным холодом.
— Некоторые тоже так думают.
— А вы относитесь к их числу?
— У меня есть своя голова на плечах. — Женщина резким жестом указала на еду. — Ешьте. Когда закончите, служанка уберет посуду.
Обескураженный столь прохладным приемом, Рольф восхищенно наблюдал за медленно удаляющейся грациозной женской фигурой.
Беорн и другие мужчины вернулись через четыре дня. Они появились в деревне вечером, в тот момент, когда Рольф сидел вместе с Ульфом у огня, готовясь к утреннему отъезду. Беорн и его спутники въехали во двор на прекрасных норманнских конях. Двое мужчин несли раненого. К седлу каурой кобылы были приторочены всевозможные трофеи — кольчуги и оружие, ремни и кубки, броши и прочие личные вещи.
— Мы смыли пятно за поражение при Гастингсе! — гордо сообщил Беорн. Его глаза горели, длинные волосы отливали золотом при свете огня, пылающего в камине. Шагнув к счастливо улыбающейся Инге, он заключил ее в объятия. — Теперь в Дареме не осталось ни одного норманна! — Заметив Рольфа, сакс схватился за кинжал, висящий на поясе. — Что ты, торговец, на это скажешь?
Настороженно глядя на высокого, красивого сына Ульфа, Рольф вспомнил воина, чья секира висела на стене улвертонского замка.
В душу начал закрадываться страх. Рольф вдруг осознал, что находится сейчас среди воинов, которые, прояви он малейшие признаки слабости, готовы были сожрать его так же, как сожрали Роберта де Комминжа.
— Ты ждешь, что я закричу от ужаса или начну расхваливать твою удаль? — собравшись с духом, дерзко спросил он. — Роберт де Комминж это не Вильгельм Нормандский. Если бы ты победил самого короля, то действительно заслужил бы похвалу по праву.
Беорн хищно прищурился.