— Приготовься, скоро я стану круглой как каравай, — язвительно заметила Эйлит. — Когда я носила под сердцем Гарольда, то стала вдвое толще. Судя по всему, теперь произойдет то же самое.
Она говорила не слишком приветливо, словно обвиняя Рольфа в том, что за удовольствие, которое они получали вместе, расплачиваться приходилось ей одной. Обвив талию Эйлит правой рукой, Рольф притянул ее к себе. Он уже обнимал ее в гавани и не заметил, что она беременна: вокруг, создавая шум и неразбериху, носились селяне и обитатели замка. Только сейчас, проведя ладонью по ее животу, он нащупал округлый холмик.
— Значит, в феврале? — растерянно повторил он, мысленно подсчитывая месяцы. Он помнил, что во время беременности Арлетт настаивала на том, чтобы они спали отдельно, ссылаясь на возможность выкидыша и церковные предписания, не позволявшие мужу прикасаться к жене в течение сорока дней.
— Рольф, в чем дело? Почему ты нахмурился?
— Я законченный эгоист, — после недолгого молчания ответил он, — и не смогу, находясь рядом с тобой, не дотрагиваться до тебя.
Эйлит с облегчением рассмеялась.
— Это все, что тебя тревожит? — Она ласково похлопала себя по животу. — Конечно, он будет расти день ото дня, но пока я не слишком растолстела, верно? И потом… Я уверена, что мы выйдем из положения, ведь существует много способов получения удовольствия.
Тряхнув головой, Рольф рассмеялся. Каждый раз, когда ему казалось, что он хорошо знает Эйлит, она преподносила ему новый сюрприз.
— Помнишь свои первые месяцы в Улвертоне? Как я называл тебя настоятельницей Эйлит? — Он усмехнулся. — В день приезда ты отчитала меня только за то, что я помог тебе спуститься с повозки.
Эйлит густо покраснела.
— Это было до того, как я отказалась прислушиваться к голосу здравого смысла, — пробормотала она, поглядывая на дверь.
— У тебя на это имелись веские причины, — игриво заметил Рольф и стянул платок с головы Эйлит. Он пробежал губами по мочке ее уха и начал ласково покусывать шею. Больше они не сказали ни слова.
— Прошу тебя, присмотри за Моджером, — сказал Рольф, лениво потягиваясь, и положил руку на живот Эйлит. Его пальцы ощутили робкое биение, зародившееся в ней. — Его рвало все время, пока мы пересекали пролив.
— Я постараюсь ему помочь, — пробормотала она, прижимаясь к теплому телу Рольфа, — но вряд ли смогу заменить ему мать.
Он пошевелил плечом, прикрытым тяжелыми прядями ее волос.
— Она умерла вскоре после рождения Моджера. Танкред не захотел жениться вторично. Мальчик знал лишь кормилицу и женщин из замка. Он молчалив и никогда не жалуется, но за ним нужен глаз да глаз.
— Ты думаешь, у меня получится? — спросила Эйлит, принюхиваясь к запаху его покрытого испариной тела Вкус пота смешался с ароматом дыма, струйкой поднимающегося из камина. Она лизнула кончиком языка плечо Рольфа и игриво укусила его.
— Твоя фигура напомнит ему мать, а все остальное — хозяйку дома.
Мужские пальцы сползли с живота Эйлит и устремились вниз, и она затаила дыхание.
— И кто же виноват в первом?
— Полагаю, я, — вполголоса вымолвил Рольф, решительно оборвав разговор.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Джулитта Улвертонская родилась ясным февральским утром 1070 года сразу же после восхода солнца, промучив мать всю ночь напролет. Она выскочила в передник повивальной бабки и громким криком известила мир о своем появлении. Ее сморщенное красное личико, увенчанное клочками темно-рыжих волос, быстро разгладилось и порозовело.
— Мне кажется, Бенедикт кричал громче, — заметила Фелиция, когда новорожденную отмыли от крови и слизи и завернули в теплую пеленку. Роды Эйлит возродили в ее памяти воспоминания о собственном опыте. Она даже отвернулась в тот момент, когда маленькая Джулитта появилась на свет, и не могла прийти в себя до тех пор, пока бабка, сама мать девятерых детей, не удалила послед и не объявила, что Эйлит потеряла всего-то «каплю» крови.
— Девочка очень похожа на Рольфа, — проронила Фелиция, передавая измученной, но счастливой матери трепещущий сверток.
Эйлит рассмеялась.
— Надеюсь, Бог услышал мои молитвы, и дочь не унаследует его характер. Справляться с ними двоими у меня уже не хватит сил.
— Неужели ты действительно так думаешь?
— А ты можешь себе представить Рольфа в женском обличий? — Эйлит приложила ребенка к груди, девочка быстро нашла сосок и принялась жадно его сосать. — Боюсь, ты права, аппетит у нее как у отца.