— Вау! — только и произносит мелкий, уже ощупывая подарок. — Он такой… большой! И жёлтый! И классный! Мне очень нравится!
Взбирается в кузов грузовика, помещаясь почти полностью, потому что для своих пяти лет довольно худенький. Вижу искренние эмоции, когда пацан осматривает новую игрушку со всех сторон, успевая постучать по колёсам и заглянуть под низ. И, видимо, технические характеристики транспортного средства устраивают, потому что Олег скачет от восторга.
— Точно нравится?
— Да! Спасибо, дядя Макар, — обнимает меня за ноги так крепко, сколько хватает сил. — Пойдём маме покажем?
— Пойдём, — подталкиваю грузовик. — Слушай, у меня к тебе вопрос есть. — Начинаю издалека, чтобы пробить информацию о предпочтениях ребёнка. — Что тебе нравится? — Олег сосредоточенно меня рассматривает, и я понимаю, что нужно уточнение. — Например, какие мультики ты смотришь? Или фильмы?
— Смотрю Фиксики и Патруль, иногда разные видео про котов и собак. То, что мама разрешает, — деловито возится с машиной, паркует под навесом.
— А что не разрешает?
Мелкий оглядывается, проверяя наличие мамы поблизости, а затем подходит и шепчет на ухо:
— Мультик про разноцветных монстров. А игру вообще не разрешает. И игрушки не покупает.
— А какие они?
Олег просит достать телефон и говорит, что именно смотреть. Наблюдаю странные игрушки, которые нельзя назвать привлекательными, скорее, страшными. Но они монстры, и, наверное, такими должны быть.
— Тебе такие купить?
— Нет, — вздыхает, — мама выбросит. Сказала, что таких у нас дома не будет.
— Я могу купить и оставить у себя дома. Будешь играть, когда придёшь ко мне в гости.
— В гости? — мгновенная радость сменяется грустью. — Я никогда не приходил к тебе в гости.
И племянник прав: я вижу его дома у брата или родителей, но так вышло, что у меня Олег ни разу не был. Даже не замечал этого. Может, пора проводить с ним больше времени, чтобы понимать, как ладить с детьми? И если Ника временное явление в моей жизни, то сын брата останется в ней навсегда.
— Мы это исправим, — щёлкаю мелкого по носу, отчего он хохочет. — Пошли в дом.
Племянник послушно следует за мной, но несколько раз оборачивается, чтобы посмотреть на новую игрушку, с которой ему не терпится поиграть.
— Сынок, — мама мчится ко мне, повиснув на шее. — Я так скучала. Мы, конечно, по видеосвязи говорили не раз, но ты изменился. Щёки впали, похудел, — поглаживает мой живот, словно этот жест точно определит, сколько килограммов я сбросил.
— То есть, тебе даже видеозвонков удостаивали? — бас отца прерывает нежности с матерью. — А мне короткое сообщение: «Всё в порядке. Жив, здоров». Словно я назойливый, не очень приятный дальний родственник, общение с которым приносит дискомфорт.
— Пап, всё не так, — оправдываюсь. Последние несколько лет только так: он давит, я бормочу нечто невнятное. — С мамой много тем для бесед.
— А со мной, значит, ни одной? Элементарно поинтересоваться, как здоровье у твоего старика.
— Ты ещё совсем не старик, — мама подталкивает к столу, предлагая занять место рядом с ней, — да и о проблемах мама сообщила бы.
— Вот интересно, на похороны приехал бы?
— Виталик, ну что ты такое говоришь! Ребёнок только порог переступил, а ты в атаку. Дай Макаше отдышаться, всех поприветствовать, осмотреться.
— Кириллу есть куда смотреть, а этому, — кивком указывает на меня, — остаётся смотреть только в сторону моего кошелька. Кстати, ты его значительно потрепал своими путешествиями.
— Я всё верну, — цежу сквозь плотно сжатые челюсти, начинаю заводиться от каждого выпада отца.
— Когда? — пытливо всматривается. — Никогда?
— Пап, давай не сегодня, — предлагаю мировую, пока родителя не понесло в привычном направлении. — Я собираюсь вернуться в рекламу.
— Ух ты! — наигранно удивляется. — А когда сваливал, бросив все дела, не думал, как фирма выплывет? Утром ты на работе, а вечером в самолёте, который летит… Куда он там летел?
— В Италию.
— А потом ещё в несколько стран. Даже могу назвать каких по данным из счетов. Интересно, наверное, было хорошо, да? А зачем вернулся?
— Виталий! — рявкает мама, осаждая отца, который замолкает и отворачивается. — Хватит! Одно и то же всякий раз, как Макаша переступает порог дома. Да ты ему даже слова сказать не даёшь. Может, он планами поделиться хочет, мечтами, стремлениями, а ты… — всхлипывает, и это по-настоящему.
Отец смущённо отводит взгляд, а затем поднимается и покидает нас. Чудный вечер… И меня, как всегда, рады видеть. Прижимаю маму, поглаживая по спине, позволяю успокоиться. Папа вернётся минут через пятнадцать, и ужин пройдёт в тишине.