Выбрать главу

— …Леся, обязательно занимайся с Ильей английским языком! Найми хорошего репетитора, поняла? Ты слышишь меня? — дробился в трубке короткими волнами далекий и строгий Сашин голос. — Как он учится, кстати? Ты в школе когда последний раз была?

— Да не успеваю я в школу, Саш… У меня график неудобный, с десяти до восьми! А на английский у меня денег нет. Может, ты пришлешь немного?

— О господи! Да где я возьму, Леся? Ты думаешь, тут доллары на каждом шагу раздают всем желающим? Их, между прочим, зарабатывать надо! В поте лица! Тут такая жизнь сложная, что… Господи, да что я тебе объяснять буду? Все равно не поймешь. А уроки английского все равно Илье давать надо. Если я его сюда заберу, а он ни в зуб ногой… Что я с ним делать буду? Ты поняла меня, Лесь?

— Да, поняла, Саша. Как только появится возможность, я обязательно…

— Опять ты мне про возможности, Леська! Ну сколько уже можно-то? Между прочим, у тебя этих возможностей было — хоть отбавляй!. Сама ж во всем виновата! Сама наворотила, сама опозорилась! И как ты вообще сообразила такое? Я тогда позвонила, помню, Игорю, и он мне объявил… Я ж чуть с ума не сошла! Даже не поверила ему сначала. Это ж надо было такое вытворить!

— Это не я, Саш… Нет, вообще-то все так и было, конечно… Но я не виновата, оно само вышло!

— Да ладно, чего уж теперь прошлое ворошить… Назад не воротишь.

— А когда ты приедешь, Саш? Я ж тут одна совсем.

— Не знаю. Не могу сказать. Ладно, давай, пока. Я и без того на разговоры с тобой бешеные деньги трачу.

Деньги, деньги, всюду эти проклятые деньги! На жизнь не хватает, на еду не хватает, ни на что не хватает… Может, у Верки подзанять, раз она так искренне о ней переживает? Вон, и Сашу обругала, сволочью назвала.

— Вер, ты мне взаймы не дашь немного? — резко обернулась Леся к подруге. — Я отдам… Честное слово. Сверхурочные возьму и отдам.

— Да ты что, Лесь, рехнулась, что ли? — обиженно подняла на нее глаза Верка. — Ты же знаешь мою ситуацию. Мой же мне ни копейки в руки не дает! На работу не гонит, но и денег не дает. А сейчас, когда всех этим дурацким кризисом пугают, так вообще зверь зверем стал! Видишь, в одной шубе второй год уже хожу?

— Ну да. Вижу, — грустно усмехнулась Леся. — И сочувствую. Очень большое горе — вторую зиму одну и ту же шубу носить.

— А ты не смейся, Леська. Для меня и правда горе. И в Новый год мы нынче никуда не поедем, будем дома сидеть. Эх, что за жизнь пошла? Ты знаешь, мне кажется, что этот кризис жадные мужики сами себе придумали, чтобы от жен отмахиваться. Нашли отмазу. А на самом деле никакого такого кризиса и нету.

— Есть, Верка. Есть. У нас на работе слушок прошел, что большие сокращения грядут. Боюсь, в одночасье работу потеряю. Тогда вообще труба мне будет.

— Слушай… Так ты у этой… У бывшей своей свекровки денег попроси. Она ж вроде с тобой отношения поддерживает?

— Ну да, поддерживает… Тайком от мужа и сына. Потому и денег мне дать не сможет. Откуда у нее? Она и так мне помогает. Ильке вон на зиму теплую куртку и ботинки приволокла, телефон сотовый… Правда, не новое все. Уж не знаю, где она это берет. А спрашивать неудобно. Может, знакомые какие отдают. Все вещи дорогие, приличные. Хорошая женщина Татьяна Сергеевна, душевная.

— Так чего ж она тогда, семь лет назад, за тебя не заступилась?

— Она заступилась. Только никто ее не послушал. Не могли они ее послушать, возможности такой не было. Да ты сама все знаешь, я ж тебе рассказывала.

— Ну да. Помню. Что ж, держись, подруга… Что я могу тебе еще сказать? Нет, я бы точно дала, если б у меня были. Говорю же, мой меня круто прижал. Даже в Новый год никуда не едем. Господи, дался же мне этот Новый год!.. Нет, правда, когда такое было-то? Настраиваешься весь год на этот дурацкий праздник, а что выходит? Дома встречать, в семейном кругу перед телевизором? Какая мне, на фиг, радость от этого семейного круга? И тем более от телевизора? Да еще и домработницу, зараза, уволил.