– Спасибо, – не особо воодушевленно произнесла я. Переодеваться в обновки не сильно уж и хотелось, но и в мокром тряпье было не в кайф.
– Дрэйк? – позвал Тайгер. Они опять обменялись многозначительными взглядами, и старший из братьев хмуро произнес:
– Переносится на этот вечер. Они сами приедут.
– Черт, – бросил Лайн. – Это реально не в тему, бро.
– Не облажайтесь, – отрезал маньяк, подкрепляя слова строгим взглядом.
Близнецы переглянулись и поникли. Пока я молча слушала их диалог, пришла к выводу, что влипла по полной. Меня как будто магнитом притягивает к неприятностям. Скажите кто–нибудь, пожалуйста, когда же это дерьмо в моей жизни закончится? Я уже и не вспомню, с какого момента всё начало напоминать одну сплошную черную дыру. С каждым днем меня все больше затягивает в неприятности и все сложнее вырваться в нормальную жизнь.
Наверное, совсем плохо стало со смертью родителей. Мне едва исполнилось четырнадцать. Пожар забрал их и всё, что было у семьи Сноу. Да, именно так. Рэйн Сноу – дождь со снегом. Наверное, именно имя послужило критерием для моих приемных родителей при выборе ребенка. Видимо, в одно прекрасное утро Сара и Девид Сноу решили взять под опеку маленькую девочку с мыслью: «О, смотри, как прикольно ее имя сочетается с нашей фамилией. Все друзья обзавидуются. Берем!» Другого объяснения нет, ведь они совершенно меня не любили и при каждой удобной возможности напоминали, что во мне дурная кровь, и я им не родня. Хотя, грех жаловаться. Думаю, с ними было лучше, чем в сиротском приюте. И уж точно лучше, чем с мамой наркоманкой, которая оставила пятилетнего ребенка у порога церкви холодной ноябрьской ночью. Мне сказали, в тот день шел дождь, как драматично. Я пыталась найти её, когда осталась без дома, но, как оказалось, Мэри уже как лет семь не было в живых. Я так и не узнала ничего о ней и себе. Кто мой отец? Есть ли у меня родня? Черт, какая у меня хотя бы фамилия?
Где меня только не носило до этого времени. До шестнадцати я жила в Майями у двоюродной бабушки со стороны приемного отца. Она была частично парализована, и мне позволили остаться в её доме при условии, что я буду ухаживать за старушкой. Да, я прекрасно знаю, как это – заботиться о беспомощном человеке. И уж точно буду лучшей матерью, чем моя собственная. Когда-нибудь. Там же, в Майями, мне повезло закончить школу. Даже были планы поступить в колледж, выучиться, стать надежным членом общества. Но бабушка Кайли умерла от инфаркта, а её родня сдала меня в отдел социальной помощи.
Я, конечно, сбежала. Вернулась в свой маленький серый городок на севере страны, где никому нет до меня дела. Здесь, среди заброшенных домов, складов и заводов мое место. В какой–то момент я даже поверила в светлое будущее. Ведь нашла же работу, познакомилась с парнем. И не беда, что работу официантки я ненавидела. Плевать даже, что Итан, с которым я жила два года, оказался ублюдком, навсегда изменившим мой взгляд на отношения между мужчиной и женщиной. Грязный предатель. Зато хотя бы до восемнадцати у меня была крыша над головой. Потом наступил мрачный период. Настолько, что я оказалась у Боба. Выяснилось, что он сводный брат моей родной матери, хотя родственником я его не считаю. Хотя бы потому, что он никогда ничего не рассказывал о Мэри, будто ее и не было вовсе. У этого парня, наверное, все известные миру виды зависимости – от наркотиков, алкоголя, сигарет, азартных игр, проституток… Список можно продолжать бесконечно. Но, надо отдать ему должное, он позволил мне пожить у него, пока не накоплю на съемную квартиру. Я и не жила, лишь ночевала, а в остальное время пахала на трех низкооплачиваемых работах. И почти достигла цели. Оставалось каких–то долбанных триста баксов для первого взноса, когда я обнаружила свою заначку пустой. Паршивый ублюдок нашел мои деньги и все проиграл. До единого цента. Наверняка в той игре, которую выиграл маньяк. Выходит, Дрэйк мне еще и должен! Эта мысль заставила улыбнуться.
– Во втором пакете еда, – кивнул он , прерывая неприятные воспоминания. Я не хотела смотреть в его глаза. Знала, что опять начну сомневаться, искать ему оправданий. Все это чушь. Розовые очки мне очень идут, но пора их снимать. Он не рассказывает о себе не потому, что весь такой загадочный и таинственный герой–любовник фантастических романов. А потому что в полной заднице и собирается впутать в это еще и меня. Кто бы там не собирался приехать этим вечером, добром для меня это не кончится.