Но хранить такую тайну оказалось тяжким бременем, поделиться хоть с кем-то оказалось жизненно необходимо.
Бывшая Еремена:
«Как отдохнула?» 12.44 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«(фото руки с обручальным кольцом)» 12.47 пн.
Бывшая Еремена:
«Аааааааа!» 12.47 пн.
Бывшая Еремена:
«Вит, таки осадил твои стены!?» 12.47 пн.
Бывшая Еремена:
«Как это было!?» 12.48 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«Этот засранец, воспользовался купоном… (Смеющийся смайлик)» 12.49 пн.
Бывшая Еремена:
«Не смеши меня, кольцо-то было припасено заранее. Когда мы встретимся, мне нужны все подробности» 12.50 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«Это не самые важные новости» 12.54 пн.
Бывшая Еремена:
«Гонишь? Что может быть для меня важнее. Я уже отчаялась тебя пристроить! (смайлик показывающий язык)» 12.54 пн.
Я: (ответ Бывшая: Еремена)
«(фото с положительным тестом)» 12.55 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«Только никому!» 12.55 пн.
Бывшая Еремена:
«(смайлик с отвисшей челюстью)» 12.55 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«Вообще никому!» 12.56 пн.
Бывшая Еремена:
«У меня шок…» 12.57 пн.
Я: (ответ: Бывшая Еремена)
«Поверь, у меня тоже!» 12.57 пн.
Бывшая Еремена:
«Раз ты в отпуске, завтра с утра жду у меня, возражения не принимаются» 12.58 пн.
Мы с Витей договорились просто расписаться. Пятнадцатого июня мы официально станем мужем и женой. Позже если я соберусь с духом, мы это дело отметим.
Новости о том, что мы собрались пожениться разлетелись как листья на ветру. В первую очередь главными разносчиками сплетен стали мама с сестрой. Одна оповестила всю родню, а вторая всех своих и наших общих знакомых. В итоге через пару дней после моего признания, мой телефон разрывался от поздравлений и вопросов.
Своим родителям Виктор так же рассказал. И вот его родители предупредили, что хотят познакомиться с избранницей сына. Моя мама из кожи вон лезла и хотела организовать ужин у себя. Но я все, же решила в первый раз встретиться только с родителями жениха. Мне важно увидеть и почувствовать отношение к своей персоне. То что давным давно Ольга Леонидовна, не одобряла наши отношения с ее младшим сыном и считала меня единственной проблемой почему ее драгоценный сыночек не учиться. То, что сейчас я опять же вклинилась в их семью, уже через старшего сына и из-за меня братья перестали общаться. То, что все события разворачиваются слишком стремительно. Мне было важно понять принимают ли меня. Ведь через пару месяцев я больше не смогу скрывать свое положение. И мне хочется, что бы эта новость стала радостной.
Виктор пригласил своих родителей к нам домой. Сам мужчина в отличии от меня был весел и возмутительно спокоен. Я же не спала всю ночь, строя в своей голове диалоги защиты своей тонкой обидчивой персоны.
Павел Викторович за десять с лишним лет совершенно не изменился, все как я помню. Высокий, усатый и добродушный. Мягко пожал мне руку и широко улыбнулся. После короткого обмена любезностями ушел о чем-то разговаривать с сыном.
Ольга Леонидовна, изменилась. Когда-то она была светло русой, а сейчас, на идеально уложенных волосках красовался благородный белый отлив. Одета она была строго, таким же было и выражение лица. Она вся источала надменность. И хоть Витя уже тысячу раз, пытался меня убедить, что такое недовольно-презрительное выражение у нее по жизни, я все же склоняюсь к мысли, что эту женщину не устраиваю лично я. Если десять лет назад, я была глупым подростком, то сейчас будучи взрослой самостоятельной женщиной, я не готова больше чувствовать себя в чем-то виноватой. Эта женщина пришла к нам в гости, ко мне. Я имею праву на толику если не уважения, то хотя бы снисхождения.
В итоге нацепив дежурную улыбку, за которой пыталась скрыть неловкость, я на правах хозяйки предложила присесть за стол.
У моей мамы язык за зубами вообще не держится, я привыкла к сплетням, острым фразам, эмоциям. Здесь же сидя за столом, я чувствовала, на себе только неодобрительный взгляд. Но он был на столько красноречив, что боюсь даже у моей маман не нашлось бы нужных слов.
Ольга Леонидовна была явно недовольной, что мы уже так давно без ее ведома, живем вместе, а уж то, что мы решили так спонтанно и скоропостижно узаконить отношения ее совсем не радовало. Она все сыпала и сыпала осуждающими вопросами, причем они были направлены, только на сына, я же удостаивалась, только колючего взгляда. Отец семейства периодически пытался шутить, пытался увести сухой допрос жены в мирное семейное чаепитие, но она и этого святого человека не щадила. Теперь-то я уж точно понимаю, почему Витя кривится от одного упоминания о матери.