– Я уверен, я разгадал его! – сказал он с чётким торжеством в голосе, заставив этим Каю отвлечься от своего смущения.
Она подняла на собеседника удивлённый взгляд и тут же смутилась снова – уж слишком непривычно близко оказался для неё глава внешней разведки.
– Признайтесь, это церемониймейстер, – поиграл Канлар бровями. – Я угадал?
Мини-интрига снова прошла на ура: Кая искренне рассмеялась, осознав, что её спутник в очередной раз пытается раскрыть инкогнито своего коллеги.
– Какие же у вас доказательства в этот раз, мессир? – с живым любопытством спросила она, позабыв и про смущающий букет в своих руках, и про то, что её ведут под руку по саду.
– Самые неоспоримые, – весомо набивал цену своему мнению Канлар. – Вы заметили, как он позавчера косился на ниийского посла? И потом, после приёма он выходил последним, уверен, он пытался расслышать, что читает вам канцлер!
– И всё? Не маловато ли? – разочаровалась в теории королева.
– Конечно, нет! – поспешили разуверить её. – Стал бы я беспокоить вас своими догадками по столь незначительным предпосылкам? Я наблюдал за ним на вчерашнем балу. Он вёл себя крайне подозрительно. Обошёл весь зал, украдкой поглядывая за каждую гардину!
Королева рассмеялась:
– Но ведь это его обязанность! Он гоняет оттуда влюблённые парочки!
Лицо Канлара вытянулось от удивления:
– Не знал, – но он тут же воодушевился с прежним жаром продолжил доказывать свою точку зрения: – Наверняка это только прикрытие!
– Увы, – покачала головой Кая. – Наш милый церемониймейстер не имеет никакого отношения к внутренней разведке.
Канлар с философским видом посмотрел в небо и пожал плечами:
– Ну что ж, снова промах.
Минуту они прохаживались в молчании, исчерпав одну тему и не зная, как приступить к другой. Первые весенние птицы мило сглаживали эффект этого молчания свои щебетом.
– Я оценил ваш жест, ваше величество, – первым нарушил тишину Канлар.
Королева никак не ответила, скромно разглядывая букет в своей руке.
– Не страшно? – подначил жених.
Подняв на него взгляд без намёка на смешинку, Кая серьёзно парировала:
– Страшно принуждать мужчину на тебе жениться.
Брови советника удивлённо поползли вверх, и он порывисто ответил:
– Вы преувеличиваете тонкость моей душевной организации. Я ожидал от вашего отца, что ему надоест мой холостой статус, и рано или поздно он прикажет мне жениться на той или иной вельможной дочке. И я был к тому готов точно так же, как вы всегда были готовы вступить в политический брак.
Кая неловко повела плечом и отвела взгляд:
– Не то чтобы от этих соображений становилось менее неловко.
Спустя полминуты молчания Канлар подтвердил:
– Вы правы, ваше величество, «неловко» – самое точное описание нашей ситуации. Точнее не скажешь.
Кая помолчала ещё минуту – всё так же заполненную птичьим пением – и заметила:
– Кажется, нам стоит придумать что-то менее формальное, нежели «ваше величество» и «господин Канлар», вы не находите?
Дипломат задумался и лёгким тоном предложил:
– Быть может, вы не сочтёте чересчур фамильярным, если наедине я буду обращаться к вам «дорогая невеста»?
Задумчиво посмотрев на него и что-то взвесив внутри себя, Кая согласилась:
– Пожалуй, это хороший вариант, дорогой жених.
Свободной рукой отведя слишком далёко выходящие на дорожку ветки, Канлар хмыкнул:
– И это по-прежнему ощущается чрезвычайно неловким.
Королева не ответила, но по её лицу было заметно, что она придерживается того же мнения.
– У меня такое чувство, – признался Канлар, – как будто мы с вами участвуем в театральной постановке, в которой по нашим ролям нам положено изображать жениха и невесту.
Улыбнувшись краешком губ, Кая живо ответила:
– Вся придворная жизнь – постоянная театральная постановка, в которой у каждого есть свои, чётко оговоренные, роли.
– Ваша правда, дорогая невеста, – хмыкнул советник, вызвав у королевы смешок.
Они остановились и некоторое время смотрели на небольшой дворцовый пруд.
– Всегда восхищался тем, – пустился в откровенности Канлар, – как ваш отец умел распоряжаться талантами встречающихся ему людей. Казалось, ему достаточно двух минут, чтобы понять, куда пристроить собеседника и где он сможет реализоваться в полную силу. Для меня это казалось необычным и почти мистическим. Я не ждал, что смогу занять высокое положение в чужой стране, и не имел осознанного стремления к тому. Встреча с его величеством оказалась для меня судьбоносной, и, как я узнал позднее, это и вообще было в натуре короля – устраивать людские судьбы с удивительной мудростью.