— Не обращай внимания, — тихонько хмыкнула возле меня рыжая Ярослава. — Эта стер… дама и меня пыталась развести с лапочкой. — При взгляде на «лапочку» я опять дернулась. — Но она оказалась охренительной бабушкой — и единственной на нас всех — и за это мы готовы ей простить многое.
Даму и правда облепила куча детей
А родственники Антона, как ни пытались выглядеть взрослыми и сдержанными, оказались еще более сумасшедшими и восхитительно ироничными, чем его друзья.
Сумасшедшими, как наши самые обычные дни.
Мы были похожи на сообщающиеся сосуды.
На причину и следствие.
На скрипку и её смычок.
Но все также не говорили о будущем. И все также не говорили о любви. Точнее, я говорила…Ночью, шепотом, когда Антон засыпал.
Но наступал новый день и горло перехватывало спазмом… Не то что бы я не была в нем уверена — я не была уверена в самой этой жизни. Которая наверняка только и ждет Настоящих Признаний, чтобы устроить нам Настоящую Пакость.
А еще меня немного пугало то, что Антон сделался задумчивым. И посматривал на меня как-то странно…
И у меня возникло ощущение — что-то его не устраивает. Может даже во мне.
И приглашение в Тот Самый Бар я приняла со смирением, свойственным аристократкам прошлого, идущим на казнь.
Мы сели за барную стойку.
И я дрогнула, когда всегда улыбчивый и насмешливый парень глубоко вздохнул, поджал губы и сказал:
— Нам надо серьезно поговорить.
В ушах зазвенело.
Ненавижу эту фразу!
Именно это говорят перед расставанием.
Именно с такой фразы, наверняка, суд начинал зачитывать обвинения Марии-Антуанетты.
Но…
Губы Антона продолжали шевелиться…
И ладно, пусть.
Я ни о чем не жалела.
Пусть мне отрубят голову — но одним махом. Я уже устала держать голову на плечах…
На мой палец в этот момент надели кольцо. Мысли запнулись…
И я уставилась на ярко-желтый квадратный булыжник — Это что? — спросила хрипло. — Ж-желтый алмаз… — неуверенно сказал мужчина. — Да нет…это кольцо…это что?
— Ты вообще слушала, что я говорил? Я испуганно вскинула голову.
Прикусила губу и отрицательно замотала головой. Кажется, я сама все-все испортила. Антон закатил глаза:
— Блять, только у меня женщина может пропустить признание в любви и предложение о замужестве.
Сглотнула.
Кивнула.
Шмыгнула.
— П-прости, я ожидала…Испугалась и…Блин, я согласна и тоже тебя люблю! Мой блондинчик смотрел на меня внимательно.
И молчал.
Божечки, но он же не передумает только потому что я неадекватная?!
— Я знаю, — вдруг сказал Антон.
— Что знаешь?
— Что любишь.
— Откуда?
— У меня хороший слух даже когда я сплю, — он притянул меня за плечи к себе и сказал услужливо застывшему бармену:
— Cosmopolitan, please, — потом покосился на меня, оценил мое состояние и вздохнул. — Oh, no, two please.