— Итак, оба мы оказались не теми, за кого себя выдавали, — жестко произнес Антон.
— Именно, — пробормотала Ксения, — Но я-то хотя бы не звала себя Ксавье и не выдавала себя за «человека мира», — она смело посмотрела ему в глаза.
— Ну-ну, — не нашелся, что ответить он. Снова повисла тишина, он оба были мастерами выдерживать напряженные паузы.
— Мы, конечно, же будем работать вместе, — Антон вопросительно приподнял бровь, — Если у вас, Ксения Александровна, хватит духу не вопить от восторга при одном моем виде, — он зло улыбнулся, Ксю тоже вспомнила свои слова: «Я готова визжать от радости, глядя на тебя».
— Конечно, — сдержанно ответила она, — Если у вас хватит духу и если ваш русский будет достаточно хорош, чтобы объяснить все то, что вы хотите получить от сделки и от меня.
— ОК, зовем Константина и руководителя аудиторской группы и начинаем работать.
Уже третий час Антон наблюдал за Ксенией, он и предположить не мог, что она так спокойно справится с ситуацией, сам он был готов задушить похотливую рыжую кошку, она, конечно, пригладила свои вульгарные кудри и прикрыла вызывающе броское тело скромной серой тканью, но смысл остался тем же, и он, как никто другой помнил этот смысл. Ксю была естественна и собранна, она задавала точные вопросы и давала такие же точные ответы, бросала дельные предложения и, не дослушав комментариев до конца, продолжала выяснять все, что только можно, относительно будущей сделки. По ходу разговора она сняла этот скучный серый пиджак, и взгляду Антона предстала ее полная грудь в вырезе пуритански-скромной розовой блузки, но он был готов отдать свой годовой доход, уверенный, что под одеждой скромницы на ней было что-то из того богатого арсенала соблазнительницы, которым он наслаждался еще вчера. Антон был уверен, что воздух в комнате наэлектризован теми чувственными волнами, что исходили от Ксю, и ему казалось странным, что никто из собравшихся мужчин не бросал на нее голодных взглядов.
— Ну что ж, прервемся на сегодня, — раздался голос Константина, — продолжим уже завтра, — Ксения Александровна, если у вас есть вопросы к господину Деникину или ко мне, мы готовы ответить на них, — Антон внутренне вздрогнул, он не готов был ни минуты остаться наедине с Ксю.
— Нет, благодарю Вас, — холодно ответила Ксения, мне необходимо еще раз просмотреть все документы и уже завтра озвучить свою позицию и услышать ваши коррективы, — девушка сложила бумаги в портфель и захлопнула его, надела пиджак и протянула Антону с Костиком для прощания холодную узкую ладошку.
— Ну как она тебе? — взволнованно спросил Константин, едва за девушкой закрылась дверь. — Думаю, стоит тех денег, что мы уже перевели на счет «Ллойд и партнеры» и заплатим ей по окончании сделки.
— Да, наверное, стоит, — вяло кивнул Антон и засобирался домой.
— Ты, как обычно в отеле? — спросил у него друг.
— Нет, поеду в дом.
— Но ты же не был в Белгравии со дня… — начал было Костик.
— Я поеду в свой дом, хорошо? — с нажимом спросил Антон.
— Хорошо, — обиженно ответил Константин. Он знал, что не должен сердится на друга, тот слишком часто вспоминал погибших жену и сына, и эта девушка — Данилова, хоть внешне и не походила на Елену, но самому Костику, чем-то неуловимым напоминала ее.
Ксю вновь ехала в такси, который уже раз за этот бесконечный день, она не представляла, как смогла пережить эти томительные часы в кабинете Деникина, под его тяжелым взглядом, в какой-то момент это была стопроцентная агрессия, потом холодная злость, а сейчас — странное, сковывающее все тело равнодушие. Ксении казалось, стоит только пошевелиться, и она разлетится на тысячи ледяных осколков.
Холодный гостиничный номер, непроглядная мгла за окном, у нее в портфеле десятки документов, их нужно прочитать к завтрашнему дню и приготовить ответы на все вопросы. Как бы ни было гадко на сердце, сделка века остается сделкой века, и у Ксю уже были грандиозные планы на будущий гонорар. Но сначала она примет горячий душ и напишет письмо своему любимому виртуальному другу, а с проблемами начнет разбираться потом.
«Ты совсем забыл свою Беллу, а она, вернее, я попала в самую нелепую, немыслимую и глупую ситуацию на планете. Мой недавний принц, показавший мне взлеты и восторги, оказался моим работодателем. Он смотрит на меня волком и каждую секунду в чем-то обвиняет, не на словах — в душе, но от этого только хуже. Я не могу все это бросить и улететь домой — я ведь не бросаю начатых дел.
Я в твоем любимом Лондоне, хотя ты знаешь, сама я больше люблю Париж.
Вот закончу это дело и уеду в Бразилию к подруге, помнишь, я писала тебе о ней, о моей любимой Даше. Буду плавиться на пляже, нянчить ее детей, танцевать самбу и пить убийственные местные коктейли.
Пиши мне, не забывай обо мне!
Твоя Белла!».
Ксю кликнула по значку «Отправить», а сама решила перечитать старые письма:
«Так и будем бороздить просторы мирового океана: я и моя „Звезда Портофино“».
«Звезда Портофино» — Ксения подпрыгнула на холодной кровати, так называлась яхта Ксавье, Деникина, черт бы его побрал! Это название она прочитала на борту, когда уходила по пирсу в воскресенье — прочитала и забыла, как всегда, слишком погруженная в себя для таких мелочей.
Не может быть! Не может!
Деникин — Ксавье — это она еще способна пережить, но представить, что он и ее Антон был одним и тем же человеком, что писал ей такие нежные, трогательные письма, было невозможно. Ксения готова была кричать в тишину, если бы это ей чем-то помогло, увы…
Она раскрыла ему не только тело, но и душу — глупая дура, которую жизнь абсолютно ничему не научила, — Ксения, съежившись, забилась под одеяло.
О, Боже! — она только что отправила ему письмо с рассказом о нем самом! Если бы можно было вырвать последнее послание из бесконечной электронной паутины, она бы сделала это! Жалкая неудачница, вот кто она!!!! Ей и правда остается собрать все свои пожитки, прихватить маму и отправиться на другой континент!
Ксения бессильно закрыла глаза, в памяти всплыли картинки минувших выходных, строки его теплых писем — с чего вообще он начал писать ей??? Он что ждал ее тем утром в Сан-Ремо???? И вдруг газетное фото и жестокие слова: «…скорбят о смерти Елены Деникиной, пока веселый вдовец развлекается на Лазурном берегу». О, Боже, ведь это именно с ней он развлекался на Лазурном берегу. — Ксения зарыдала, она не знала, кого ненавидеть: себя, Антона или жестокий и злой окружающий мир.
Антон выпивал один бокал коньяка и тут же наполнял другой, долгожданное забвение не наступало, покинутый дом дышал воспоминаниями: игрушки перед холодным камином, фотографии в холле. «Папа! Папа!» — веселый детский крик со двора.
На экране ноут-бука мелькнуло сообщение, адресат — Белла.
Дорогая Белла, — мелькнуло в затуманенном коньячными парами мозгу, Антон потянулся, чтобы прочесть, а потом с ужасом вспомнил: Белла-Ксю-Ксения Данилова. Она что издевается над ним?! но не стал противиться любопытству, открыл и прочитал: «Ты забыл про свою Беллу… уеду в Бразилию… буду танцевать самбу…». Он представил, как ее загорелое тело извивается в темпераментном танце, маленькие босые ножки скользят по белому песку… Мерзкая гадкая тварь, она нарочно дразнит его! Все-все они такие! — он с размаху швырнул ноут-бук о кованые решетки камина, тот жалобно пискнул и погас, Антон налил себе еще коньяку, выпил и мрачно уставился в темное окно.