- Прошу тебя, остановись, – простонал Дэвид, чувствуя все сильнее усиливающийся жар в паху и приливающую к нему белую кровь. Он понимал, что уже на грани и еще несколько минут такой ласки не выдержит и кончит.
- Почему ты хочешь, чтобы я остановилась? – прошептала Светлана. – Я не против, если ты получишь оргазм, а я сейчас нет.
- Я… я… я против. Я хочу сначала видеть твое удовлетворение, а потом наслаждаться самому. Я так хочу. – Дэвиду сложно было подобрать слова, он с трудом мог логически мыслить, ощущения от ее ласк затмевали разум. – Я так хочу.
Светлана остановила движение своих мышц, однако, не позволяя синтетическому члену выскользнуть из нее. Конечно, можно было продолжить ласки, и синтет бы сдался. Но она решила, что у нее будет еще много времени для того, чтобы заставить его забыть обо всем. Ее радовало, что он так трепетно относится к ее удовольствию и не хочет, чтобы она осталась без разрядки в то время, как он получит удовлетворение. Она еще научит его наслаждаться от ее ласк, как все это время наслаждалась она. Сколько раз он приводил ее в экстаз, оставаясь сам неудовлетворенным. Теперь была ее очередь. К тому же, тут она мысленно поблагодарила всю корпорацию, он не уставал и даже, если бы он кончил, то не отвернулся бы от нее и не захрапел, мгновенно уснув, как это бывало с живыми мужчинами. Но она еще расскажет ему об этом. А сейчас она довольно следила, как он пытается обрести контроль над своими чувствами.
Немного успокоившись, Дэвид посмотрел на женщину и улыбнулся.
- Довольна? – он повторил ее недавнюю интонацию.
Она счастливо рассмеялась.
- Да, а почему нет? Я ценю то, что ты так заботишься о моем удовлетворении. – Она снова напрягла мышцы влагалища и синтет вздрогнул.
- Ты… – выдохнул он.
- Да… – Она придвинулась ближе и стала нежно целовать его лицо. Потом приникла губами к его рту. Дэвид, чувствуя, как он снова теряет контроль над собой, впился поцелуем в ее губы и снова, перевернув ее на спину, навис над ней, изучая. Потом приподнялся на коленях и сменил позу, закинув ноги женщины к себе на бедра. Теперь она не могла дотянуться до него руками, и он получил возможность сосредоточиться только на ее ощущениях. В такой открытой позе он мог видеть, как его плоть раз за разом погружается в ее лоно и регистрировал все изменения и ощущения от проникновения. Его руки гладили и сжимали внутреннюю поверхность ее бедер, чувствуя как под кожей пробегают сладкие судороги. И в самый момент ее оргазма, подхватив под ягодицы, поднял ее к себе на колени и прижал к себе, еще глубже проникая в ее тело. Пульсирующая волна жарким ветром прошла по его телу и Дэвид, растворяясь в этом пламени, впервые забыл, что он андроид, что он не человек. Забыл о своих честолюбивых планах, обо всех унижениях и ненависти. Он чувствовал только биение ее сердца, пульс ее тела, который сливался с его собственным ритмом, ощущал себя единым целым с этой необыкновенной женщиной, которая дарила ему весь огонь своего тела и своей любви.
====== Часть 24. Люди всегда остаются людьми. ======
- Скажи мне, Дэвид, тебе ведь больше нравится, когда я тебе подчиняюсь? Ты не хочешь, чтобы я дразнила тебя?
Андроид нежно скользил руками по ее телу, наслаждаясь его податливостью и теплом. Он ласково посмотрел на нее, легко поцеловал.
- Мне нравятся твои игры, но когда ты отдаешься мне, я чувствую, что я принят, что меня больше не отвергают. – Он больше не боялся признаваться ей в своих чувствах. – Это как с ревностью, каждый раз я боюсь, что ты оттолкнешь меня. Твоя покорность наполняет меня таким безграничным счастьем, что ты любишь меня, что твое тело принимает меня. – По его лицу пробежала тень. – Тебе это не нравится?
- Ты же знаешь, что это не так. – Женщина погладила его по груди.- Просто я хочу, чтобы и ты получал максимум удовольствия от близости со мной. Мне нравится покоряться тебе, принадлежать тебе, ты так неистов в любви. Это такое неимоверное блаженство растворяться в твоей силе, в огне твоей страсти.
У Дэвида предательски заблестели глаза. Он поцеловал ее со всей нежностью, на которую только был способен.
- Я люблю тебя, я так тебя люблю. – его голос дрогнул.
- Но я хочу, чтобы и ты также мог отдаваться удовольствию, наслаждаться моими ласками и расслабиться. – Она чуть не сказала “принадлежать мне”, но вовремя сообразила, что эти слова вызовут у него волну ярости. Его прошлое все еще терзало его. Она помнила эту гримасу гнева, когда ее начальник напомнил ей, что андроиды созданы для служения.
Так они познавали друг друга раз за разом. Тело синтетика оказалось гораздо более чувствительным и Светлане доставляло радость каждый раз приносить ему наслаждение все новыми и новыми способами. Она все-таки смогла убедить его принимать ее ласки, отдаваться своим ощущениям. Хотя все равно синтет редко позволял ей так властвовать над ним и после этого всегда хотел еще большей ее податливости. Ее покорность сводила его с ума, он старался давать ей еще больше наслаждения, дольше удерживать ее в этом потоке удовольствия. Он мог ласкать ее часами, доводя до исступления, заставляя просить его об оргазме. Однажды Светлана спустилась к нему в лабораторию, и они занялись любовью прямо на его рабочем столе, среди заспиртованных чудищ. Бывали дни, когда они проводили в постели весь день и никак не могли насытиться друг другом. Их обоих удивляло, хотя они в этом и не признавались, что их страсть со временем становится только сильнее и разгорается все ярче. Дэвид с наслаждением отдавался физическому контакту. Его страсть и жажда обладания росли с каждым разом. Он все больше и больше получал удовольствия от близости.
Но только с ней. Только эта женщина будила в нем такой огонь. В его мыслях ни разу не возникла другая. Все его мечты, все его желания были сконцентрированы только на Светлане. Только от нее он хотел любви и с каждым разом все больше и больше. Только ей хотел доставлять такое блаженство. Остальные женщины так и не вызвали у него желания быть с ними. Хотя из-за слухов некоторые предпринимали попытки сблизиться с андроидом. Но неизменно натыкались на холодный взгляд и отчужденность, от которой веяло угрозой. Им пришлось отстать от него. Порой он спрашивал себя, почему же он сосредоточился только на одной женщине. Сейчас у него появилась больше возможностей. Но ему необходимо было видеть искренние эмоции и отдачу, чувствовать любовь и поддержку. А это он видел только в Светлане. Остальные смотрели на него со страстью и похотью, но любви и преданности он не в них не ощущал.
К Светлане тоже стали проявлять повышенный интерес. Мужчины задавались вопросом, что же в ней такого, что она способна соблазнить даже синтетика. Женщине совершенно не льстило подобное внимание, и, боясь расстроить Дэвида, она не позволяла себе ни малейшего флирта. К тому же, эти особи ее не интересовали раньше и тем более не могли заинтересовать сейчас, когда у нее был самый лучший мужчина на свете. Поэтому иногда она посмеивалась, иногда беззастенчиво пользовалась, но ее взгляд всегда оставался равнодушным. С любовью она смотрела только на андроида. Его ревность немного стихла и уже не причиняла ему такой невыносимой боли, тем не менее, он все также настороженно следил, когда она общалась с другими мужчинами. И хотя он видел, что женщина не позволяет себе ни малейшей вольности, все равно каждый раз его сердце сжималось от боязни потерять ее. Его прошлое все еще владело им. Ему очень хотелось поскорее улететь на LV, там бы ему не к кому было ее ревновать. Но приготовления заняли гораздо больше времени, чем он планировал.
Как-то раз ночью, когда они предавались любовным утехам, Светлана настойчиво не позволяла ему себя ласкать. Ей хотелось довести его до пика наслаждения, и она применяла все более разнообразные приемы и техники. Дэвид блаженствовал, ему стоило огромных трудов расслабиться и позволить ей доставлять ему удовольствие. Каждый раз после этого он с удвоенной силой старался довести ее до экстаза. Но в этот раз, как только он начал выплывать из своих ощущений после оргазма, он почувствовал, как в его шею сбоку вонзилась острая игла. Его глаза широко распахнулись, он увидел над собой лицо Светланы и как меняется выражение ее лица. Сначала ее глаза горели любовью и страстью, потом сменились жалостью, на смену ей пришло равнодушие и, наконец, презрительная улыбка разлилась по ее лицу. Он попытался сказать хоть слово, но не мог, все его тело было парализовано. Женщина села на него, достала из-под подушки широкие ножницы и вонзила их ему в грудь, как раз в области старого шрама. Методично она стала вспарывать кожу по его контуру, попутно обрезая шланги и провода.