— Не сейчас Киллиан, у тебя кажется пара, иди учи детей бегать, — ткнул в дверь Тимон
Киллиан грустно мне улыбнулся, подмигнул и направился на выход.
— Ты тоже иди, позже поговорим, — сказал ректор Ривзу.
— А ты сядь, — приказал он и пошел выпроваживать Ривза.
Я снова запаниковала, не хочу оставаться с Тимоном один на один, он меня пугает и волнует, но больше пугает. Бартелемиэль закрыл дверь на ключ, навесил зеленоватую магическую метку на нее и подошёл ко мне. Я так и не села, принципиально, стояла и скрестив руки ждала, что ещё скажет мне этот индивид. Он дошел до меня, снял двубортный пиджак, безрукавку и начал расстёгивать пуговицы на рубашке.
— Что ты делаешь? — спросила я, пятясь
— Даже не пытайся кричать, я всё равно не понимаю твою тарабарщину, — медленно растягивая слова, ответил он и наконец избавился от верхней одежды.
Я залипла на идеально вылепленном торсе мужчины. Его будто нарисовали, не бывает таких идеальных тел, сколько бы ты не занимался в тренажёрном, а тут каждая мышца, каждый кубик на животе. Во мне тихо млел эстет, восхищаясь красотой созданной рукой неизвестного мне бога.
— Гаина, — позвал он, зажав меня у большого стола, я подняла на него глаза
— Я тебе лицо исцарапаю, только тронь меня, — сказала я, прекрасно зная, что не поймёт меня рогатый.
— Смотри, — ткнул он на татуировку на левой груди, в виде каната с узлом внутри узла были непонятные письмена, — у тебя тоже есть, на шее и ключице.
Он провёл рукой по моей шее и показал на зеркальную поверхность шкафа, я подбежала к шкафу и убрав волосы, посмотрела в зеркало. От шеи к ключице шла татуировка с узорами, в некоторых местах она переплеталась, создавая узел. Оголила полностью плечо, татуировка заканчивалась на плече.
— Гаина, тебя призвали не просто так, тебя связали со мной, и привязка разрушится через пять лун. Тогда я смогу освободить тебя и отправить домой.
Он говорил ещё что-то, я просто села перед зеркалом, потому что наконец поняла, я не дома. Это не глюки, рогатые эльфы существуют. А я в неизвестном мне мире с магией и прочей лабудой.
— Мне нужно прочесть твои мысли, для этого тебе лучше встать с ковра и пересесть на диван, — просил Тимон, стоя возле меня
Я рабыня напыщенного индюка и он может сделать со мной все что угодно. Пять лун, интересно сколько это? Пять дней, месяцев лет? Смогу ли я? Я то и замуж не выходила потому что очень любила свою свободу. И вот тебе, здрасьте забор покрасьте, у меня есть хозяин. Я практически не слушала рогатого, в данный момент у меня были совершенно другие мысли. Смогу ли я убежать отсюда, а если смогу, то куда убегу, а может договориться. Он же уважаемый человек, тьфу, даже не знаю, как его назвать. Может не будет так уж и мучить меня, главное, чтобы руки не распускал, в остальном договоримся. Обеды ему буду готовить, мантии стирать, рубашки гладить. Пять лун продержусь, а потом домой к антидепрессантам и психотерапевтам, чтобы забыть к чертям собачьим рогатых и ушастых.
Мужчине надоело он, схватив за подмышки, поставил меня на ноги, и слегка встряхнул. Я снова посмотрела в зеркало. Ну и видок, я в выцветшей футболке, с кругами от недосыпа под глазами, растрёпанная, с небритыми ногами и облезлым лаком на ногтях, и этот полуголый Аполлон. Черные как смоль, густые, длинные волосы, высокий гладкий лоб, ровный нос, глаза цвета спелой вишни, брови домиком, очень красивые, интересно он их выщипывает? Отвлеклась. Тонкие губы и острый подбородок, длинная шея и плечи с хорошо развитой мускулатурой. Вот помню нашего ректора в медицинском. Лысый, пузатый и в очках с толстым стеклом. Эталон ректорской внешности, а этому нужно идти в модели. Рекламировать трусы. Опять отвлеклась, пропустила бубнёж недоэльфа.
— Расслабься, я постараюсь быстро, — услышала я, конец предложения.
Он прижал свои руки к моей голове. Я закрыла глаза и ждала, но ничего не чувствовала. Открыла глаза, смотря на наши отражения, мужчина хмурился и был очень сосредоточен. Он закрыл глаза и видимо читал меня, в какой-то момент из его носа потекла кровь. Он, не замечая этого так и стоял позади, прижав руки к голове. А после, резко дернулся и шатаясь, опёрся об стол. Я подхватила его за предплечье и спину.
— Идём болезный, — подталкивая, довела до массивного кресла и мужчина сел.
Пока я искала платок или ватту, Ти Мон запрокинул голову наверх.
— Нет, нет, нельзя голову запрокидывать, — я подбежала и посадила его ровно. Показала пальцем, чтобы он не двигался и сидел так и побежала в ванную. Смочила холодной водой полотенце и вернулась к нему. Приложила влажное полотенце к его переносице, другим краем вытерла кровь и показала снова пальцем.