В процессе распития непонятной бурды, которую армянин называл кофе, выяснилось, что он не просто так распинается. У Гарика есть суперпроект по открытию кафе, и он ищет совладельца, а по совместительству инвестора.
Пока хозяин мойки вдохновленно и со всеми подробностями расписывал выгоды проекта, Лекс нервно барабанил по подлокотнику кресла пальцами и с нарастающим раздражением думал, когда же кончится, в конце концов, это изощренное издевательство над его мозгом.
— Еще не помыли? — ему все же удалось вставить свое слово в пламенную речь Гарика, — Долго. Ваша лучшая сотрудница работает как сонная черепаха.
— Один момент! — фальшиво улыбнулся армянин и, глянув на монитор с камерами, объявил, — Все готово. Рита уже закончила.
— Ну, что ж, — поднялся Лекс с жутко неудобного кресла, — Пойдемте работу принимать.
Громов любил большие машины. Наверное, потому что сам был довольно здоровым мужиком и в каком-нибудь спорт каре смотрелся наверняка нелепо.
Не сказать, чтобы он дрожал над своим дорогим внедорожником, но всегда любил порядок и умел ценить дорогие вещи. Привычка родом из нищего детства. Такая же въедливая, неискоренимая и железобетонная, как и сам мужчина.
Придирчиво обойдя намытый внедорожник со всех сторон, Лекс заглянул внутрь и нахмурился, не обнаружив пакета с лейблом известной ювелирной марки.
— Тут лежала коробка. Где она? — мгновенно предъявил он мойщице.
Девица в каком-то бесформенном, застиранном, явно с чужого плеча комбинезоне и совершенно безобразной черной вязаной шапке посмотрела на него так словно это он из них вор и с вызовом ответила:
— Я не видела никакой коробки.
Лекс всегда считал себя авторитетным мужиком. Обычно при виде его нахмуренного лица сотрудники начинали трястись от страха. Бывает у людей харизма, на которую народ слетается как пчелы на мед, а у Громова была антихаризма, которая давала явно противоположный эффект.
Но этому мелкому и наглому нечто был явно до звезды Громовский авторитет. Оно грозно подбоченилось и зло глянуло исподлобья на него, взывая у мужчины удивление пополам с возмущением, которое вылилось в довольно обидную фразу.
И что вы думаете, эта пигалица сделала?
Яростно сверкая глазищами, бросила грязную тряпку на блестящий натертый полиролью капот Громовской машины и ушла, оставив малость офигевшего от такого поведения Лекса и пышущего настоящей армянской яростью Гарика.
— Ритка! — заорал хозяин мойки, кидаясь за хамкой в подсобку, но той уже и след простыл.
Лекс непременно восхитился такой шустрости, если бы речь не шла о его пропавшей собственности.
— Александр Петрович, возможно, произошло некое недоразумение. Рита иногда бывает несколько эксцентрична, но за ней никогда не водилось ничего…подобного, — вытирая вспотевший лоб платочком, говорит Гарик, — Давайте посмотрит запись с камеры видео наблюдений. Уверен, что это какое-то недоразумение.
— Давайте! — рычит Лекс не хуже голодного крокодила и лезет на заднее сиденье своего авто, где валяется недавно купленный блок дорогих сигарет.
Он рывком распечатывает пачку, и те рассыпаются по сиденью и полу салона.
— Черт…
Лекс наклоняется, собирает пачки и натыкается на валяющийся под сиденьем пакет. Вытаскивает его и тупо смотрит на ту самую коробку из ювелирного магазина внутри, ощущая себя идиотом.
Скорее всего, она туда завалилась, кода он резко затормозил на светофоре, а девчонка мыла, да не заметила.
И да…
Он же про коробку спрашивал, а не про пакет.
Злясь на самого себя, Лекс кидает злосчастный пакет обратно под сиденье и, достав сигарету, прямо тут ее прикуривает.
Это ж надо быть таким оленем. Либо Аська совсем довела его до ручки своими истериками, либо склероз начал развиваться раньше времени.
Тут из-за багажника внедорожника выныривает Гарик.
— Ну что? Пойдемте смотреть?
Этот мужик начинает бесить его своей услужливостью все больше и больше.
— Не надо. Я поехал.
Лекс одной рукой вытаскивает бумажник, отсчитывает несколько тысячных купюр со словами:
— Чаевые для вашей сотрудницы.
— Но…
Настроение Громова скатывает до рекордной отметки «паршивее не бывает», и он, без каких либо слов прыгает в машину и уезжает, оставив растерянного Гарика, пересчитывать купюры и сетовать на причудливость богатеев.
Глава 3
Едва приоткрыв глаза и сфокусировав мутный взгляд на китайском будильнике, я поняла, что проспала.
— Вот черт! — в сердцах воскликнула я и пулей подскочила с кровати.