Те же голубые глаза, но уже без всполохов ужаса - скорее с проблесками надежды - возникли из тумана, когда Анна очнулась на больничной койке. "Опять сон..." - разочарованно подумалось в первый миг, но...Из - за плеча красавца-скандинава испуганно выглядывала Светлова-младшая, а она старшей сестре не снилась ни разу.
Закрывать глаза категорически расхотелось. Когда ещё выдастся возможность вдоволь налюбоваться на Принца?
- Кажется,я угробила твою аппаратуру, - пытаясь улыбнуться, сказала Анна.
- Ой, что с ней станется! - махнула рукой сестра. - Главное, что с тобой всё в порядке!
Алла обернулась к Ингвару и бойко затараторила по-английски, старшая сестра даже не пыталась уловить смысл сказанного. Она не отводила глаз от Торхейма, а тот на пулемётную очередь речи, выданной сестрой, ответил парой фраз, повернулся к Анне, сложил руки на груди, там, где по утверждению анатомического атласа, билось человеческое сердце и... поклонился. ЕЙ! Анне Светловой!
- Ну, что глазами хлопаешь? Язык проглотила? Или не поняла, что он сказал? - прошептала сестра. - Ингвар благодарит тебя за его спасение. После концерта вернётся, чтобы познакомиться с тобой поближе.Ты всё-таки помогла мне с этим интервью, - сестра виновато улыбнулась. Такой Анна видела Аллу впервые. Но на сестру налюбоваться у неё время ещё будет (кстати, нужно поинтересоваться, куда и каким волшебным образом испарилась её простуда?), а вот Ингвар..."Боженька, миленький, ну подскажи же ты мне что-нибудь нетривиальное!". Но слова не шли на ум, только глупая улыбка расплывалась всё шире и шире, вызывая болезненные ощущения в левой щеке, закрытой марлевой повязкой. Обернувшись у двери, Торхейм послал Анне воздушный поцелуй и та, с сорвавшимся в бешеный галоп сердцем и полыхнувшими маковым цветом щеками сползла по подушке, чуть ли не с головой накрывшись одеялом.
Алла осталась ещё ненадолго, чтобы рассказать сестре что же произошло на перроне вокзала этим утром. Но перед этим сестра распорядилась, чтобы Данила взял её камеру (которая чудом не разбилась) и отправлялся на фотосет Торхейма в клубе "Зал ожидания". Светлова-младшая обещала подтянуться попозже, уладив, правда, вопрос насчёт журналистской аккредитации для боготворящего её бойфренда.
Нападавшая на Ингвара женщина оказалась его бывшей одноклассницей, которая в школе смешного лопоухого паренька в упор не замечала и над его неуклюжими знаками внимания только подсмеивалась вместе с подружками. Но время шло: бывшая первая красавица класса превратилась в заурядную домохозяйку, а мальчик вырос, научился играть на гитаре, отрастил роскошную гриву, скрывшую оттопыренные уши, собрал команду единомышленников и стал идолом не только для молодёжи из их городка.Теперь уже Эвелина принялась оказывать Ингвару бесконечные и навязчивые знаки внимания. В рок-клубах, на встречах одноклассников он общался с ней, не припоминая детских обид, но не давая надежды на что-либо более серьёзное, чем просто дружба. А дамочке словно вожжа под хвост попала: ей этого было мало. Разведясь с мужем, Эвелина Халворсен принялась преследовать Торхейма в буквальном смысле этого слова. В прошлом году тот вынужден был подать на бывшую одноклассницу в суд и выиграл дело: Эвелине запретили приближаться к рок-музыканту, писать или звонить ему. Личная охрана певца зорко следила за тем, чтобы отчаявшаяся женщина держалась подальше от Ингвара в общественных местах. Но Ингвар Торхейм не мог себе даже представить, что Эвелина Халворсен поедет вслед за ним в Россию и не потащил с собой целый отряд телохранителей. Единственный, что был выбран для поездки, на момент нападения на перроне помогал музыкантам выгружать аппаратуру из вагона. Набрасываясь на Торхейма, Халворсен находилась в той степени отчаянного безумия, что решила если не убить Ингвара, то обезобразить его, сделать уродом, от которого все отвернутся. Если бы Анна не бросилась ничего не подозревающему музыканту на шею, его лицу досталось бы по полной программе. Но от неожиданности мстительница выплеснула кислоту из подготовленной бутылки не в том направлении и не в полную силу. Достаточной, впрочем, для того, чтобы кислота безнадёжно испортила куртку Анны, попала той на одну из щёк и на шею.
- Возможно, останутся шрамы,- Алла опустила глаза, а когда подняла их, Анна заметила блеснувшие в глубине слёзы,- ты простишь меня,сестрёнка?