Кстати, так красиво и аппетитно ел сосед, что самой захотелось съесть кусочек, что я и сделала.
- Не-е, не надо. Я поеду на газельке. Уже билет заказала... - нагло соврала я.
- Обманываешь, - буркнул прозорливый сосед.
- Чуть-чуть... Не нужно довозить. У меня бабуля не так поймет...
- Что не так? - спросил сосед, допив чай, а потом поставил кружку в раковину и сполоснул руки.
- Ну-у-у... не так! Подумает грешным делом, что ты мой парень. Ведь разве кто-то везет соседку за двести километров, чтобы только она не тряслась в газельке?
- Не везет... наверное, - как-то уж очень спокойно сказал он, вставая напротив маленькой меня, сидящей на стуле.
- Вот и я о том же! Поэтому...
- Спасибо. Очень вкусно готовишь, - сказал он, как-то хищно глядя на меня.
- Спасибо! Да я вообще способная, - не удержалась я от подколки.
- Я тоже, - усмехнулся он и, резко взяв меня за руку, потянул на себя, от чего я ударилась о гору мышц, звонко пискнув при этом. - Могу показать...
Сказав это, Дмитрий обхватил мое лицо руками и поцеловал, чего я совсем не ожидала, пытаясь отпихнуть его. Он отпустил меня, и тут же сильная рука легла на мой затылок, не давая двигаться, а вторая обхватила талию. Неожиданность переросла в дикое стихийное буйство. Дима подчинял, уверенно завлекая в сладостный плен, отчего подгибались ноги и терялся разум.
Глава 8
Я только стала что-то соображать, когда чертов соблазнитель усадил меня на стол. Когда успел, ирод? Вот же наглый медведь. А я растаяла... Еще бы... Как же он целуется. Мм-м-м-м... Эх... так на чем это я остановилась? Да, надо перестать летать в сладком удовольствии и сказать что-то бодрящее наглецу.
- Анатолий! - выдохнула я Диме в губы.
Соседушка сразу напрягся. Конечно... Нет ничего более бодрящего для мужчины, когда во время интима ему шепчут имя другого мужика. Не собственный опыт. Подруга поделилась личным экспериментом. Какое же у него мощное тело! Но... я вот так не могу. Потом начну мозг себе выносить...
- Не понял... - хрипло сказал Дмитрий, все так же прижимая меня к своему возбужденному телу.
Даже очень возбужденному. Но об этом я буду думать потом, ночью под подушкой, кусая кулаки. А сейчас...
- Что не так? - невинно спросила я, делая вид котенка из Шрека.
- Какой, к черту, Анатолий? - недовольно прорычал мужчина.
- Так... мой парень же... Вот я и подумала о том, какая я негодная змея...
- То есть ты в моих объятиях думаешь о другом мужике? - оскорбленно спросил Дима.
- Я думаю о том, что ты совсем офигел! - рявкнула я. - Как я понимаю, на тебя свалилось воздержание? И тут соседка... с борщом!!! Удобно.
- Черт, нет. Ты мне нравишься.
- Ты это заметил, когда я валялась с грязными волосами, с соплями и огромной температурой? - уточнила я на всякий случай, а то вдруг я открыла новый способ обольщения мужской половины населения.
- Настя, я совершенно серьезно, - четко сказал Дмитрий.
- Что серьезно? Тыры-пыры и домой? Не получится!!!
- Хорошо, давай так. Ты бросаешь Анатолия, и мы встречаемся...
- С чего это? - возмутилась я.
- Ты мне нравишься!
«Офигеть! Вот политика. Ему нравлюсь!!! От радости нужно скорее снимать плавки и радовать мужчину».
- Но так нельзя! А с чего ты это решил? - недовольно спросила я.
- Спать с другими не могу, все мысли о больной соседке.
«Что он там не может? Спать с ДРУГИМИ?! Это мне комплимент и почет?»
- Дверь там! Всего доброго!
- Черт, Настя. Прости. Я не умею по-джентльменски.
- Зато по-медвежьи классно получается.
- Прости, - буркнул он, помогая мне слезть со стола.
- Сама справлюсь, - прорычала я и воспользовалась его помощью. - А ты... уходи. Пожалуйста.
- Понял. Не нравлюсь? - пробурчал он.
- Ну-у-у, как-то бесишь сейчас, - выдала я.
Парень насупился и молча пошел к выходу.
- А табуретку-то забыл, - крикнула я, но меня никто не слушал, так как соседа и след простыл.
Дальше вечер прошел просто невероятно погано, так как ходила по залу кругами, психуя на Диму, потом на то, что где-то шастает, когда на улице темно и дождь. Пока сосед не пришел, и я тут же залезла в кровать... Вроде как сплю... или отдыхаю.
Дима разделся, потом ушел в ванную. Не знаю, что он там делал, но вода лилась очень долго, больше пятнадцати минут. Потом пришел и улегся. Наступила гробовая тишина. Это, наверное, хорошо, но меня как-то взбесило. Вот я же ему нравлюсь, а он молчит. Где там признания... или «давай попробуем быть вместе»... раз сто... но можно и больше. Ведь нам, прекрасным созданиям, очень приятно слушать о том, как нами дорожат и будут есть землю, если мы откажем... Ну как-то в этом духе. Что-то я немножко замечталась... а у самой ведь Толян на горизонте маячит.