Я похолодела. Признаюсь, именно на магию была моя надежда.
– И никто об этом не знает?
– Только наш орден и приближенные императора, как и он сам – это неплохая мера сдерживания, – скривился в усмешке он.
– Ты понял, кто на нас напал? – решила перевести тему разговора, еще будет достаточно времени обдумать эту информацию. А мысли уже сейчас пришли интересные.
– Тот, кто провел ритуал, – внезапно произнес Бореалис.
– Борей, – развернулась к нему, – ты понял, что тот балахонистый вещал своим людям?
– Да, – хохотнул он, на мой вопрос. Его зеленые глаза лихорадочно блестели, скулы красовались кровоподтеками. – Нас сейчас везут в защищенное место, где из тебя будут забирать энергию, а нас… не знаю… может добавят в общий котел.
– Ну, прям чудесные перспективы!
– Галя… – прошептал Аустралис. – Все не так просто, как им кажется. Уж мы об этом позаботились.
– А нас они остерегутся убивать, пока не извлекут силу ритуала, – безразлично проговорил Борей. – При насильственной гибели маг Смерти создает о-о-очень много проблем. И если этот «гений» планирует использовать эту силу, должен хорошенько подготовиться.
Мы замолчали. Я откинулась и прикрыла глаза. Становилось душно и жарко. Слышала, как мужчины тяжело дышат, а ведь их еще и избили. Ну ничего… прорвемся!
В какой-то момент я вновь отключилась, а пришла в себя уже в помещении. Руки так и были связаны за спиной и уже утратили чувствительность. Попробовала пошевелить пальцами, но так и не поняла, получилось у меня или нет. Огляделась: маленькая темная комната, скорее даже камера, стены похоже каменные. Холодно. Я лежала на соломе в углу и была одна. С осознанием этого факта пришла паника. Где Аус и Борей? Что с ними? Я уже так привыкла к их постоянному присутствию, что теперь чувствовала себя незащищенной и жутко одинокой. Всего за какую-то неделю я смогла проникнуться к ним искренним доверием. И что уж говорить – симпатией. И сейчас очень боялась, в первую очередь за них.
В тяжелых раздумьях я провела некоторое время, по моим внутренним часам, которые за время службы почти никогда не ошиблись, около сорока минут – часа. Ко мне так никто и не пришел. Очень хотелось пить, да и в туалет. Волновалась о кистях, отсутствие кровоснабжения – не шутки. Когда глухо сдвинули запор с той стороны двери, я уже была готова на что угодно, лишь бы уже приступили. Ожидание в неведении просто убивало.
В помещение вошел давешний балахонистый с двоими подручными. Что-то резко приказал им, они быстро подскочили ко мне и, подхватив за руки, что вызвало острую боль, поставили на ноги перед ним.
Он задал мне пару вопросов, которые я, естественно, не поняла, чем несказанно разозлила его. Он громко сказал еще несколько предложений, но увидев мою полностью индифферентную физиономию, отвесил звонкую пощечину. Я зло сверкнула на него глазами, но сразу же опустила взгляд. Щека горела огнем, но это можно было стерпеть. Балахонистый же видимо придя к какому-то решению, велел вести меня за ним.
Ноги плохо слушались, я то и дело повисала на конвоирах или почти падала вперед, но раз за разом меня больно дергали за руки назад. Что было сил запоминала дорогу. Мало ли, пригодится. Вели меня по узкому коридору, практически не освещенному, пол был земляной, за и преобладал запах влажности и плесени. Что позволило сделать мне выводы о подземном расположении сего укрытия. Теперь уже и о каменной составляющей своей предыдущей камеры я сомневалась. Приходилось думать о чем угодно, лишь бы не о собственной дальнейшей судьбе.
Меня втолкнули сквозь широкую дверь в просторную комнату, залитую светом множества горящих свечей. Посередине стояло деревянное распятие с кожаными держателями для рук и ног, а возле него располагалась тренога с большим черным хрустальным шаром, пол же был исчерчен красными знаками. Нервно рассеялась, отчего конвоиры, да и сам балахонистый удивленно на меня покосились. А я смеялась до слез и не могла остановиться. Нет, ну а чего вы хотели в таком то антураже от современного человека. Ну прям классическая сцена по вызову Дьявола, небось и пентаграммка кровью, может даже девственницы. Ах, как жаль, что я не понимаю, что он там сейчас лопочет, так грозно воздевает рукава и машет ими, машет. Развлеклась бы напоследок.