"Я не могу обещать вам этого ни по одному законопроекту", - возразил Том. "Это большая страна. Мы не принимаем закон для каждого выпускника, которого надула его коммерческая школа".
"Но вам не нужно вставлять несвязанные корпоративные подачки в законопроект, который должен помочь людям", - сказал Керри. "Вы могли бы просто помочь людям".
Том вздохнул и опустил голову на руки. Речь Керри выиграла бы день в шоу Аарона Соркина, но в реальном мире на кону стояло слишком много денег, чтобы трогать положение о взимании платы за проезд. Деньги не только для законодателей, которые собирались проголосовать за законопроект, но и для спонсоров Ленни и для самой Ленни. Это не выходило наружу.
Жаль, что Керри заметила это, но ее праведное возмущение было не так важно, как общая картина. Помимо прибыли, которую принесет Ленни, законопроект о студенческих кредитах должен был стать фирменным знаком ее кампании - знаком того, что она может работать для своих избирателей, идти на компромисс и добиваться результата. К тому же, объявление кампании Ленни приближалось быстро - даже если бы нашлась политическая воля убрать это положение, они никогда не смогли бы сделать это вовремя, чтобы успеть принять законопроект до ее объявления. Этого нельзя было сделать.
Так что Керри, скорее всего, будет разочарована, но это не значит, что Том должен полностью оттолкнуть ее. Он глубоко вздохнул и посмотрел на нее. Это был взгляд, который он часто использовал, но еще не довел до совершенства, в отличие от его взглядов "иди сюда или я тебя убью". В этом взгляде было понимание - он должен был стать посредником в достижении компромисса; сострадательный, твердый, мягкий взгляд, который не вызовет ответной реакции. Это срабатывало примерно в двух третях случаев.
Керри была решительно настроена на оставшуюся треть. "Кто-нибудь из этих компаний, выпускающих кредитные карты, делает пожертвования губернатору Вествуда?" - спросила она.
Том опустил свое компромиссное лицо. "Многие поддерживают губернатора", - холодно ответил он.
Это заставило ее отступить от его стола. Она прижала несколько пальцев к переносице и сделала глубокий, хриплый вдох.
"Просто исправь это, Том", - сказала она. "Пожалуйста?"
Под глазами у нее были темные круги, а плечи ссутулились, словно отяжелев. Она выглядела измученной. В мире, где это не имело бы никакого значения для карьеры Тома, он бы помог ей.
Но не было мира, где карьера Тома не стояла бы на первом месте.
"Спасибо, что зашли, Керри", - тихо сказал он.
10
В понедельник Клэй приехал в офис рано утром. Утром он тщательно подобрал костюм, расчесал и привел в порядок волосы и использовал свой самый грозный спрей для тела.
Сегодня ему предстояло встретиться со своим архнемезисом.
Наконец-то пришло время для дачи показаний по его иску против Pinpoint. Судебный процесс длился уже несколько лет и к этому моменту разросся на десятки отдельных, взаимосвязанных исков, которые его адвокат пытался объяснить ему один раз, но потом сдался. Сначала Клэй подал в суд на Дерека за то, что тот выгнал его из компании, которую он помог основать (или, по крайней мере, помог основать Дереку). Но затем Pinpoint подала на него ответный иск, и в эти дни Клэю все чаще казалось, что он находится на стороне потерпевших. После всех судебных издержек он не был уверен, что вообще что-то получит от этого.
Но для Клэя дело было не в деньгах. Дерек украл его компанию, его репутацию и то, что он считал лучшими годами своей жизни. Он не мог вернуть эти вещи, но он мог рассказать свою версию истории. Выложить все начистоту.
И дача показаний означала, что они наконец-то продвинулись вперед. Дерек и его адвокаты должны были допросить Клэя в офисе в то утро. Он приехал так рано, что единственным человеком, опередившим его, была Фелиция. Бросив сумку в офисе, он все утро ходил по вестибюлю, планируя, что сказать Дереку, когда тот войдет.
Он уже сузил свой список разрушительных ожогов до трех лучших, когда двери лифта открылись, и из него вышла хорошо одетая группа, возглавляемая Эмми?
"Клэй", - сказала она, нацепив фальшивую дружелюбную улыбку. "Как дела?"
Эмми Стропко была, по сути, секретарем Дерека. Когда они основали Pinpoint, она была еще школьницей-стажером, и сейчас ей было не больше двадцати одного или двадцати двух лет, но она расхаживала вокруг, как будто близость к Дереку означала, что она старший вице-президент или что-то в этом роде. У нее не было опыта работы с кодами, но на ее TikTok был миллиард подписчиков.
Он посмотрел на нее, на костюмы позади нее, которые явно были юристами, а за ними - на пустой лифт. "А где Дерек?"
Эмми неловко рассмеялась, как будто Клэй разыгрывал сцену. "Он не придет".
"Он..." - пробормотал Клэй. "Что?"
"Почему Дерек пришел к этому?" спросила Эмми. "Это же тебя свергают".
Клэю стало плохо. "Да, по моему иску против Дерека!" - крикнул он.
"Вообще-то, это часть нашего иска против тебя", - сказала Эмми. "Эй, у вас есть кофе?"
"Что", - замялся Клэй. "То есть... да, у нас есть... кухня..."
"Отлично!" сказала Эмми, и без единого слова она и адвокаты пронеслись мимо него.
Клэй все еще смотрел им вслед, когда появился Том. Как только он переступил порог, его взгляд метнулся к одному из адвокатов Эмми, устанавливающему камеру в конференц-зале. Он действительно был прирожденным политическим оперативником - вероятно, мог учуять записывающие устройства за милю.
Прежде чем Том успел пожурить секретаршу за то, что она позволила установить камеру в его королевстве без его разрешения, Клэй вскочил. "Это для меня".
Том нахмурился. "Для тебя?"
"Дача показаний", - хмуро сказал Клэй. Он не мог поверить, что всего несколько минут назад он так радовался этому, а Том был свидетелем того, как все рушится и сгорает.
Том, однако, выглядел просто слегка озадаченным. "О. Точно", - медленно сказал он. "Что ж. Не отвечай ни на какие вопросы о кампании".
Клэй бросил на него злобный взгляд. "Спасибо, Том".
Том сморщил нос. "О, Боже. Что на тебе надето?"
Прежде чем он успел ответить, Эмми и ее когорта вернулись с чашками кофе из кухни. Она заглянула в конференц-зал, выглядела довольной и спросила Клэя: "Мы готовы идти сюда?".
Клэй вскинул руки. "Я не понимаю, как мы можем быть готовы, но все равно!"
Теперь все смотрели на него, как будто он устраивал сцену. Клэй насупился и уставился в стену.
Затем все стало в миллион раз хуже. Эмми повернулась к Тому, нацепила гораздо более правдоподобную улыбку и протянула руку. "Это, должно быть, знаменитый Том Морган!" - сказала она. "Я так много о вас читала".
Если бы Том был половиной настоящей властной пары, она могла бы выглядеть примерно так же, как он и Эмми: оба одинаково красивые, отполированные и олицетворяющие успех. Он взял ее предложенную руку со своей рефлекторной, идеальной ухмылкой Тома Моргана, и ее собственная кокетливая улыбка расширилась в ответ, на щеках появились ямочки, а губы стали полными, красными и идеальными. Рядом с ними Клэй чувствовал себя, как на бежевом ковре в офисе - грязным, изношенным и невыразительным.
Том бросил на него короткий взгляд, прежде чем ответить: "Надеюсь, хоть что-то из этого хорошо. А вы?"
"Эмми Стропко. Я из Pinpoint", - сказала она. "Это некоторые из наших адвокатов".
Клэй с тошнотой наблюдал, как Том осматривает ее. Эмми всегда была красивой, но деньги придали ей эту блестящую красоту влиятельного человека, которая казалась невероятно шикарной. Ее наряд кричал о Силиконовой долине: черный шерстяной юбочный костюм, кожаные сапоги до колена, яркая матовая помада и ряд сережек в каждом ухе. Этот образ говорил: "Обычно я ношу на работу потрепанные футболки, но я наряжусь, когда этого потребует старая экономика".
Судя по выражению лица Тома, он оценил это заявление. Том, существо политическое, выглядел как дома в своих четких, формальных деловых костюмах. И только Клэй, который никогда и ни в чем не выглядел правильно, перейдя из Кремниевой долины в политику Лос-Анджелеса, так и не смог найти точку опоры, оказавшись между двумя мирами и не выглядя правильно ни в одном из них. Он остро ощущал потертости на своих ботинках.