Глава девятая.
Корыстолюбие, скупость, властолюбие и честолюбие
Корыстолюбие, властолюбие и честолюбие не принято относить к человеческим страстям. Тем не менее всем нам знакомы люди, которые со страстью преумножают свое состояние и пекутся о нем до самой смерти, прямо-таки «маниакально» цепляясь за свою собственность. Нередко можно встретить людей, питающих страсть к власти и господству и не успокаивающихся до тех пор, пока они не добьются влиятельного положения в политике, экономике или науке, которое требуется им лишь для того, чтобы упиваться властью.
Честолюбие и желание пользоваться уважением и почетом людям отнюдь не чужды, несмотря на то, что подобные потребности зачастую подвергаются вытеснению. Но, говоря по существу, кто из нас не мечтал хоть раз в жизни стать известным подобно признанным футболистам, голливудским звездам, почитаемым в народе политикам, всесторонне образованным ученым и вызывающим восхищение художникам? Коль скоро честолюбие может достигать значительной интенсивности, имеет смысл вести речь о страсти. Французский философ Рикер называл корыстолюбие, властолюбие и честолюбие «страстной троицей», за которой скрывается универсальное «стремление», представляющее собой «модальность человеческих желаний».
Корыстолюбие подразумевает алчное желание заполучить какой-либо предмет или человека и как можно дольше им владеть. Корыстолюбивый человек стремится подчинить все своим интересам — время и пространство, товары и деньги, движимое и недвижимое имущество, одним словом, стремится разбогатеть. Если его действия продиктованы судорожным желанием собственника любыми средствами сохранить свое имущество, то правомерно вести речь о скупости.
Классический пример корыстолюбия мы находим в комедии Мольера «Скупой». Для отвратительного Гарпагона содержимое кошелька имеет большее значение, чем счастье собственных детей. Действительно, для скупых людей весь смысл существования сосредоточен в их имуществе. Зачастую к скупости присоединяется возрастающий до размеров мании страх перед ограблением. Следовательно, имеет смысл рассматривать метаморфозы скупости как особый путь развития страсти, подобно метаморфозам ревности и зависти. В данном случае патология указывает на возможные последствия преувеличенной зависимости от материальных благ. Индивид пытается «инвестировать» денежный капитал в чувство собственного достоинства. Если человек страдает от низкой самооценки, то материальные блага оказываются для него незыблемой ценностью. Стоит ему лишиться ценной вещи, как он понимает, что потерял все. В психологическом контексте это объясняется тем, что индивид не склонен давать себе как субъекту удовлетворительную оценку, поэтому его чувство собственного достоинства напрямую зависит от размеров капитала и в случае потери последнего исчезает единственная ценность, единственный фактор его психологического равновесия. Имущество символизирует истинные ценности: чувства уверенности, защищенности и безопасности, которые первоначально внушала индивиду мать.
В том случае, если ребенок испытывал недостаток в подобных чувствах, то в дальнейшем он будет стремиться его компенсировать. Например, не добившись от окружающих взаимной любви, человек постарается возместить данное чувство в воображении, стимулируя фантазии театральными постановками, кинофильмами и телевизионными передачами.
Психоанализ подобных людей свидетельствует о том, что развитие их приостановилось. Они испытывают ярко выраженную психологическую зависимость от вещей, которая в полном соответствии с нашим определением страсти отнимает у них крайне много сил и времени. Человек, страстно «делающий» деньги, коллекционирующий ювелирные изделия, драгоценные камни, монеты или произведения античного искусства и получающий от поисков, собирательства, владения и хранения вещей несоразмерное этому занятию удовлетворение, живет за счет других чувств. Эта однобокая и непреодолимая страсть обходится ценой не только иных чувств, но и межличностных отношений, поскольку отношения подразумевают способность отдавать, которой лишены люди, желающие только получать. Желание заполучить человека и владеть им исключает возможность вступить с ним в нормальные отношения. Отношения нельзя приобрести и превратить в частную собственность. Характерной особенностью отношений является способность воспринимать визави таким, каков он есть, и отказ от желания им владеть и распоряжаться.