Иными словами, речь идет не только о том, чтобы осознать бессознательное, но и о том, чтобы почувствовать доселе неощутимое.
Родители, ответственно относящиеся к воспитанию своих детей, имеют возможность влиять на развитие их склонностей, выбирая для этого оптимальную психологическую дистанцию. Таким образом, дети перестанут служить корыстным интересам родителей, средством для компенсации упущенной любви и неудач.
Предпосылкой для этого может оказаться общественное мнение, поощряющее подобных отцов и матерей, а кроме того материальная поддержка, финансирование детских учреждений. Отдав ребенка в детский сад или ясли, родители на целый день освобождают себя от утомительных хлопот, связанных с малышом, и не наносят ему вред своим неминуемым раздражением. Общество сверстников дает ребенку пищу для размышлений и воспитывает самостоятельность. Забирая ребенка из детского сада, соскучившиеся без него мать и отец, радуются встрече с малышом и проявляют гораздо больше нежности и заботы, чем в том случае, если бы им пришлось целый день неотрывно провести со своим отпрыском. Мы можем доверить посторонним людям заботу о наших детях, однако не для того, чтобы махнуть на них рукой. Ребенок должен постоянно ощущать, что мама и папа рядом с ним, и даже если их нет в данную минуту, то они где-то поблизости и скоро появятся.
Женщинам воплощение этого замысла дается тяжелее, чем мужчинам, ведь девочек воспитывают, как правило, в соответствии с господствующим в обществе женским идеалом «миролюбивой» особы. Считается, что женщина должна быть ласковой, податливой, нежной, любящей, преданной, готовой к состраданию, и полагают так не только мужчины, но и сами женщины.
Мужчины могли бы взять на себя часть ответственности за воспитание детей. Коль скоро мужчина и женщина имеют равные права для реализации своих профессиональных качеств, почему бы мужчинам не попробовать себя в качестве отцов. Поддаваясь настроениям, царящим в обществе, мы переоцениваем значение профессиональной карьеры и недооцениваем роль домохозяйки и домовитого мужчины, отца и матери, а также перспективы, открывающиеся в общении с детьми, подростками, которые, взрослея, становятся нашими друзьями. Они дают нам возможность вновь ощутить, казалось бы, давно вытесненные чувства, эмоции, страсти, поскольку бессознательно мы видим в детях свое отражение, свое детство, свою юность. Общаясь с детьми, мы начинаем лучше понимать не только их, но и самих себя; мы размыкаем порочный круг изоляции. Таким образом, непреодолимая агрессивность, интегрированная в эго, способна стимулировать нас, подобно конструктивной страсти, обогащающей межличностные отношения.
Мы еще не осознали, насколько велико значение страстей и их влияние на здоровье человека. Мы бы не стали открыто выражать эмоции, связанные с ненавистью и любовью, эротизмом и мстительностью, ревностью и завистью, если бы нами не руководило то, что Эрнст Блох именует принципом надежды, если бы мы не уповали на достижение недостижимого и недоступного, черпая свою уверенность в любопытстве. Даже желание познать страсть и вера в свои потенциальные возможности являются хорошим подспорьем в формировании нового отношения к страстям.
«Лишь тот достоин жизни и свободы, / Кто каждый день за них идет на бой»[5].
Библиография
Adler А.: Über den nervösen Charakter. München u. Wiesbaden, 1992. Adorno T. W., Frenkcl—Brunswik E., Levinson D. J. u. Sandford R. N.:
The Authoritarian Personality, London (Norton), 1969.
Aristoteles: Nikomachischc Ethik. Deutsche Aristoteles Gesamtausgabe, Bd. 6, übersetzt und kommentiert von F. Dirlmeicr, Darmstadt (Wissenschaftliche Buchgcscllschaft), 19746.