Я опустил взгляд. Моя смерть повторяется. Сначала постепенно немеют руки, теряешь чувствительность, потом это потихонечку распространяется по всему телу, а затем вовсе исчезаешь бесследно.
– Югославия заждалась меня. – утешающая улыбка непроизвольно заиграла на моих губах.
– Идиот! – он накинулся на меня с кулаками.
– Слезь с меня! Да и послушай, это моё дело! – я стукнул его коленом в живот.
Скорчившись от боли, он чуть ослабил хватку. Тогда я воспользовался его рассеянностью и перевернул фашиста на спину. Однако одна моя рука работала только до логтя, поэтому долго его удерживать, я бы не смог. В любой другой ситуации, я бы просто так не сбежал, помутузил бы. Но сейчас надо вернуться в тело.
– Нет, это ты послушай, безмозглый! – он со всей силы схватил меня за плечи, притянул и перекатнулся. Побег не удался. Он вновь надвисает надо мной. – Ты сотрёшь из памяти великого государства большой исторический промежуток.
Говорит так бешено, будто я сам не в курсе...
– Это да, печально. Но я могу передать...
– Заткнись! Я не закончил! – он встряхнул меня, не дав договорить. Я ударился об пол, но слабо. – Смерть Югославии под вопросом и я, и я видел, что есть исход, когда Сербии достанутся её воспоминания. – на его глазах начали мелькать истерические слёзы.
– Успокой...
– Ты нужен своим детям, придурок! И... И... М... Многим другим. Понимаешь, ты ещё нужен! – ну всё, сорвался немец. Эх бедненький, совсем у него с эмоциями плохо. Война сказалась, да... Истерит, как дитя. И всё же... Какой же он бесячий. Всё я понимаю, но что мне поделать? Если Россия, даже нет, РСФСР наложит на себя руки... Его душа... Всё равно, что с моей. Главное он жив. А для этого именно здесь и сейчас нужен я.
– Ладно. Я тебя понял, успокойся. – я протянул руку и щёлкнул его по лбу. – Но дажи скажи я об этом, ты же бы предложил только обратно отправить нас в лимбо? Дождаться срока. Но я не могу пока уйти. Хоть этот мальчишка и говорит, что у него всё схвачено, а внутри.... Так же плачет, как ты сейчас. Единственное, с головой у него всё в порядке.
Рейх отодвинулся, сильно растирая лицо руками.
– Кто из нас больной? – он серьёзно взглянул на меня своими красными от слёз глазами. – Я, который не может представить, что, простивший за такие отвратительные поступки, грязные убийства и в итоге спасший от суицида, друг просто решает тихо умереть стабилизировав ситуацию обычной передачей информацией за прожитые годы. Или ты, что решил, просто взять и умереть, не вернув всё на свои места? Злость до слёз берет, что такое умное государство, превосходящее меня на голову, поступает так безрасудно! Такому бы я ни за что не проиграл!
– Ха-ха-ха-ха-хах. – я залился смехом по самое не хочу.
Весь раскрасневшийся Рейх лишь в недоумении хмурил брови. Конечно, он тут пафоса навёл, а я просто ржу, как конь.
– Ох, прости. Насмешил. – я вытер выступившую от смеха слезинку.
– Идиот! – крикнул он.
– Эх, Германия... Ты думаешь, я простил лишь за слова спустя семьдесят с хвостиком лет? Дурак-дураком ты. Умный, конечно, но иногда такой наивный. – я чуть затих. – Да и просто так бы я врага спас. Эх...
– В л-любом случае! На себя забивать не стоит.
– Но вот снова от темы уходишь. Женское тело и стрелки научило переводить по бабьей логике?
– Старавер... – он чуть напряг щеки.
– Я долго не верил, что ты не такой, как твой... Руководитель. Пока лично, в 43, не увидел, как ты расстрелял своих за то, что ослушались и всех наших мирных поубивали. А оставшихся ещё заставил ямы выкопать для захоронения.
Слух давно, ещё с начала войны, ходил, что ты жесток ко всем и никого за ошибки не милуешь. Но не смотря на это справедлив. Звучит смешно. Может чтобы в тебе жестокого врага видеть я не верил. Однако та твоя фраза: “Возомнили себя карателями, но вы солдаты. Ваше дело исполнять, а не судить, ведь вы на это, тупицы, не способны. Самоутвердились на их беспощности?!” – и то наказание (ты их мучительно убил, переодически стреляя в разные места, поучая за одно выживших) – это было сильно действующим доказательством. А когда все ушли, ты вовсе на колени упал и молился, и так же, как сейчас, глаза тёр.
– Решил, что я жалкий? Поэтому? – он ухмыльнулся.
– Увидел, что ты, как я. Солдат. Обычный, исполняющий приказ, а не тиран, жестоко убивающий непричастные деревни. Лично на твоих руках крови было не больше, чем на моих. Вот и понял тебя.
– Хех, решил перед настоящей смертью высказаться?
— Поехавший ты. Вот один груз с твоей крыши и снял. – я хлопнул его по плечу.
– Ты бы себе сначала помог, умник. – он неловко улыбнулся.
Помолчали не больше пяти минут. С мыслями собирались. Потом вернулись в свои тела.
– Хочешь или нет, но закрыть вас в сознании Россиюшки надо. – начала первой она.
– Гарантий на то, что я от этого выживу...
– Будет. Всё должно вернуться на свои места. – задумчиво рассуждала Германия.
– Допустим. С сыном что? У него сейчас ой какие непростые дела...
– Давай так. Он уже не младенец. Реальной угрозы избежать удалось. Будущее уже поменялось. Россия справится, я уверена. Он ведь в тебя пошёл. – она снова по-глупому ухмыльнулась. – А если ты уж очень хочешь подстраховаться... Моя дочь работает горничной у Америки.
– Дочь? – я сильно удивился. – Ты от человека что ли...
– Нет! Приёмная-приёмная. – она засмущалась и замахала руками. – Меня не интересует подобная тема. Кхем. Забыли. Так вот, что я хотела... — она забегала пальцем по губам, собирая память в единое целое.
– Аделхеит. Кажется, так? – вытащил из памяти Росса необычное имя, отдающее чем-то немецким.
– Вы знакомы? Хотя, Россиюшка её точно встречал... Ну в общем, да. Кстати, как она тебе? – она чуть порозовела, но улыбнулась довольно-таки... Приветливо.
– Твоя полная противоположность. Очень хорошенькая. – подперев висок рукой, ухмыльнулся я.
– Очаровашка же, ничего не скажешь! – она сцепила руки замком и подняла их до щеки. — Прелесть!
– Хах, ты немного отвлеклась.
Видимо, она очень любит свою дочку. Даже скрытую насмешку в свою сторону не заметила. Ей идут такие чувства. С другой стороны Германию увидел, что ж, приятно удивила. Искренность ей идёт.
– Ах да. Точно. Так вот, могу попросить её последить за ним какое-то время.
– Если нетрудно, то я был бы рад и спокоен, сделай ты так.
– Вот и решили. – она качнула головой и одобрительно кивнула. – Но мешкать не будем. Вы вовремя пришли. Я улетаю через три часа, так что сейчас вы должны вернуться туда, откуда я вас притащила. – взгляд цвета отраженной в воде зелени деревьев прижался к нижнему веку и уставился в пол. – Могу дать немного времени, чтобы вы попрощались, точнее нет, сказали “пока” друг другу на какое-то время. – уголки губ замерли в лёгком подтянутом положении.
– Спасибо, Гера.
Она удивилась. Её брови чуть поднялись, будто эта девушка снова расплачется. Хах, какая ранимая маленькая истеричка всё-таки.
– У вас около тридцати минут. Я пока займусь планировкой отъезда. – слегка смущенная она удалилась из комнаты.
Комментарий к Грань Здравствуйте. Обещала в марте, вышло в мае. Причём 31, позже некуда в общем. Это должна была быть последняя глава, но вышло бы слишком много страниц, поэтому я разбила текст ещё на несколько глав. Остальные 2 части сырые, но планирую загрузить их в июне, скорее всего уже после 7 числа (когда наконец-то закончатся экзамены, один, кстати, уже позади). Ну что ж. Я по вам ужасно соскучилась! (вечер откровений). Жду ваших комментариев по поводу этой главы, мы ведь уже так близки к концу))) Приятного чтения и хорошечно атмосферы для него! Вкусного кофе/чая и сладостей!
Искренне ваш Ананасик🌠
====== Прощай, пока, спасибо ======
Комментарий к Прощай, пока, спасибо Приятно чтения и располагающей обстановки для него)
Сказать друг другу пока значит... Фуф... Надо собраться, парочка лет и мы снова вместе, парочка...