Персиваль засмеялся и двинулся дальше по коридору, ведущему в винный подвал. Он знал, что здесь, в этом каменном лабиринте, со множеством коридоров, проходов и переходов, только он, граф Ратледж, властелин. Он — сильный и могущественный — единолично решает людские судьбы. Подарить жизнь или приговорить к мучительной смерти — его право.
22
От волнения Мэг так крепко сжимала тонкие кожаные поводья, что они больно врезались в ее ладони. Лошадь под ней нетерпеливо топталась на месте, громко фыркала и била копытом.
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно прошептал Кинкейд.
— Да, все хорошо.
Мэг понимала его состояние, через полчаса им предстояло остановить очередную карету, хозяин которой значился в тайном списке. Она украдкой взглянула на Кинкейда: его лицо было напряженным, а глаза впивались в даль. Сейчас рядом с Мэг ее любимый Кинкейд, ни Джеймс Кинкейд и даже ни Джеймс Рэндел. На лошади восседал знаменитый разбойник капитан Скарлет, и встретиться с ним на пустынной вечерней дороге боялись все богачи.
Узкий серебристый месяц тускло освещал верхушки деревьев, за толстыми стволами которых прятались Мэг и капитан Скарлет, ожидая появление кареты. В ней должен был возвращаться из Бата в Лондон лорд Хардгрув со своей любовницей.
— Что же случилось с Монти? Где он? — тихо спросил Кинкейд, продолжая прислушиваться, не раздастся ли вдалеке скрип колес. — Надеюсь, он не попал в беду? — Кинкейд взглянул на Мэг.
— Не волнуйся, дорогой. Монти — волокита! Наверняка познакомился в таверне с очередной девицей и теперь развлекается с ней, забыв о делах! — Она тихо засмеялась, но лицо Кинкейда продолжало оставаться сосредоточенным.
Вдруг он предостерегающе поднял указательный палец и хрипловатым голосом прошептал:
— Ты слышала?
Мэг замерла, но ни из лесу, ни со стороны дороги не доносилось ни единого звука.
— Я ничего не слышу. — Мэг напрягла слух и даже вытянула шею. — Это ветер колышет верхушки деревьев. Карете еще рано быть здесь.
Кинкейд взглянул на серебристый месяц, посмотрел на Мэг.
— Скоро она появится. — Он вздохнул: — Знаешь, Мэг, мне было бы намного спокойнее, будь вместо тебя Монти!
— Но здесь я! — в ее голосе прозвучала обида.
— Да, но мне это не нравится. Пойми, не женское дело стеречь ночью на дороге кареты и нападать на них! А вдруг случится непредвиденное? Мы же не можем заранее просчитать все варианты! И зачем я только согласился, чтобы ты сопровождала меня?
— Дорогой, не переживай, все у нас будет хорошо. Вспомни, как прекрасно получилось в прошлый раз! Даже Монти одобрил!
— И все же, лучше бы сейчас он был вместо тебя! Каждый раз я даю себе слово, что не позволю тебе снова идти со мной на дело, но ты просишь меня, и я соглашаюсь. Пойми, женщина не должна разъезжать на лошади по ночам в разбойничьем наряде и в маске!
— Я — любимая женщина знаменитого разбойника капитана Скарлета и во всем хочу походить на него, — пошутила Мэг.
Она понимала тревогу Кинкейда, и ей было приятно, что он так беспокоится о ней.
— После лорда Хардгрува в твоем списке остается всего три фамилии. Я кое-что знаю об этих людях. Все они проходимцы, стяжатели и неверные мужья. В то время как их бесправные жены безвылазно сидят в Лондоне и воспитывают детей, они наслаждаются жизнью с любовницами и проститутками! — в голосе Мэг прозвучало негодование. — Их необходимо наказать, и как можно скорее!
Кинкейд усмехнулся.
— Значит, у нас с тобой разные цели, дорогая. Моя — наказать этих людей за беспринципность и подлые поступки, а твоя — отомстить за обманутых жен!
— Пусть так. Главное, чтобы наши ночные вылазки оканчивались благополучно.
Кинкейд тихо засмеялся и нежно сжал плечи Мэг.
— Над чем ты смеешься? Надо мной? Разве я сказала какую-нибудь глупость?
— Что ты, любимая. Просто думаю, как мне повезло в жизни! Ты — умная, воспитанная, добрая женщина и настоящий друг! — он немного помолчал. — Знаешь, когда я вспоминаю об отце и о его убийстве, то понимаю, как ему не повезло с женой. Вот если бы у него была такая жена, как ты… С ним бы не случилось этой ужасной трагедии!
Мэг похолодела от страха. Голову прошила страшная мысль: возможно, ему уже все известно, и он лишь испытывает на прочность ее нервы.
«Нет, не может быть, — возразила она себе. — Он не сумел бы так притворяться!»
— Кажется, карета приближается, — прерывающимся шепотом произнесла она. — Они скоро будут здесь.