Вот! Вот как зовут легендарную личность.
Рада в ответ вздохнула и прижала ладони к щекам. Что она теряет? Да ничего. Хоть пользы для себя она теперь не видела, но любопытство подмывало пуститься в расследование. Она думала, что папа умер, потому что не смог больше жить без мамы. Вдруг то неизвестное проклятье также его добило?
— Да, я согласна, — сказала она наконец.
— Вот и хорошо, — подытожил Дэлион. — Тогда я сообщу вам, когда он сможет с вами встретиться. У вас остались ко мне вопросы?
— Можно ли сделать так, чтобы я поставила на него метку и не мучилась?! — вдруг выпалила Рада.
Тхир выглядел так, словно ещё немного — и он пойдёт вжиматься в стену от страха.
Адайе-ли вдруг рассмеялся, громко и весело. Маска строгости и деловитости слетела, обнажилась истинная суть.
— Сожалею, но нет. Это невозможно, — сказал он.
— Вы смеётесь, а мне теперь с этим жить, — проворчала Рада, и ухмылка сползла с лица Дэлиона. — Может… — она замялась. — Простите за дерзость, но, может, ваша матушка, ада Анджит, сможет… с её могуществом… дать совет?..
Дэлион посерьезнел.
— Матушка может и не только дать совет. Но она поклялась больше никогда не трогать парную связь. При любом вмешательстве вреда выходит больше, чем пользы. Оно того не стоит. Это слова матушки. К ним стоит прислушаться. Впрочем, только что у меня возникла одна догадка… Если принять во внимание, что привязка ваша была пробуждена искусственным путём, то, возможно, вам и удастся погасить тягу к Тхиру. Снятие проклятия — это не протест против природы и судьбы, посему…
— Спасибо! Спасибо за надежду! — воскликнула Рада с облегчением. — Мы постараемся найти ответ!
— Пожалуйста. Но позвольте вопрос — почему вы так упорны? — прищурил золотые глаза Дэлион. — Что мешает вам — и вам, ноэн Тхир — попытаться шагнуть навстречу друг другу? Без оглядки на связи и прочее выстроить отношения. Тхир, что вы об этом думаете?
Адайе-ли был мастер неожиданных вопросов и выводов. Рада осеклась.
— Я не уверена, что это хорошая идея! — не дожидаясь ответа Тхира, воскликнула она. — Даже если и да, то всегда есть опасность, что он разлюбит, уйдёт, изменит…
— Откуда ты знаешь? — вдруг спросил Тхир.
— Что? — удивлённо моргнула Рада.
— Почему ты так обо мне думаешь?
Лисица не нашлась с ответом.
— Так, я думаю, что вы теперь сможете и без меня разобраться, — беззлобно фыркнул адайе-ли.
— Да!
— Простите за отнятое время!
— Мы в долгу перед вами!
Дэлион лишь помахал на прощание. Он широко и светло улыбался.
— Сочтёмся. Если возникнут еще вопросы — обращайтесь. Вы весьма любопытный материал для наблюдений…
Рада вылетела из комнаты и пустилась бегом по коридору. На её счастье, никто на пути не попался, и на этаже, возможно, и не было никого, кроме адайе-ли. Поймав суровый взгляд коменданта, пропустившего их ранее, она помчалась к выходу, перепрыгивая через ступеньки. За спиной слышались шаги Тхира, который её догонял.
На улице похолодало, небо посерело, ветер гонял листья по мощёным дорожкам внутреннего дворика. Несколько одиноких фигур неторопливо прохаживались среди деревьев, кто-то сидел на скамье возле отключенного фонтана.
— Рада! — Тхир преградил ей путь. — Стой! Куда ты?
Лисичка тяжело выдохнула.
— Мне стыдно за всё это. И страшно.
— Чего ты боишься?
— Вам, людям, нельзя верить! И вашим чувствам тоже! Сегодня они есть, а завтра их нет, зато есть к кому-то другому. Я совсем одна на этом свете. У меня нет отца, что защитил бы меня. Я не могу позволить себе на что-то надеяться. Я уже пожалела, что призналась тебе.
— А ты хоть знаешь, что я чувствую? Не хочешь у меня спросить, м?
Рада удивлённо вскинула подбородок.
— А что ты можешь чувствовать? Мы знакомы всего ничего, всего пару недель, и за это время ты ничем не показал, что можешь что-то ко мне испытывать, и после моего признания не показал, а теперь внезапно хочешь, чтобы я спрашивала о твоих чувствах. Неужто там есть что-то интересное?
— Помнишь, я говорил, что мне приснился кошмар? Я не сказал, что из меня его вывела ты. Была кромешная тьма, и ты взяла меня за руку и повела к свету. Потом проснулся, и ты рядом… Я просто не мог не погладить тебя за такое.
— И? — выгнула бровь Рада.
— И… и я понял, что ты мне нравишься. Точнее, начинаешь нравиться. Да, это не любовь ещё, и не зов истинной пары, и ты вполне можешь мне не поверить, но у меня и в мыслях не было навредить тебе или посмеяться над тобой! Ты же этого боишься?