А тогда, десять лет назад, они с Линдой отлично проводили время, ходили вместе на теннис, в бассейн, на дискотеки и вечеринки. Дороти буквально изматывала себя, лишь бы не думать о Дункане и о своей наивной глупости.
Она делала все для того, чтобы об этом забыть. И в конце концов у нее получилось. Ведь получилось же, правда? Да, получилось. И вот теперь, когда все забылось, Дункан вновь появился в ее жизни…
Дороти никак не могла сосредоточиться на работе. Зачем, интересно, Дункан пришел к Тресси? Зачем ему вдруг понадобились услуги их фирмы? Ее так и подмывало пойти к Тресси и узнать, что нужно Дункану. Но упрямство и гордость не позволяли это сделать. Ей не хотелось, чтобы кто-то — пусть даже Тресси, ее партнер и самая лучшая подруга — узнал о том, что ее хоть сколько-нибудь интересуют дела Дункана.
Хотя интересовали ее не дела, а сам Дункан. Но в этом Дороти боялась признаться даже самой себе.
Ей вдруг захотелось чихнуть. И она чихнула, причем так громко, что Эми, которая как раз вошла к ней в кабинет с чашкой кофе, вскрикнула от испуга.
— Ну вот, я же тебе говорила… это все грипп.
— Нет, — выдавила Дороти и снова чихнула.
Как раз в этот момент открылась дверь кабинета Тресси, и та вместе с Дунканом вышла в приемную. Проходя мимо открытой двери в кабинет Дороти, Дункан на секунду помедлил, как будто хотел зайти. Но Дороти демонстративно повернулась к нему спиной и обратилась к Эми с просьбой принести документы, которые понадобятся ей сегодня в беседе с клиентом.
И только когда за Дунканом закрылась входная дверь, Дороти осознала, насколько была напряжена. Она вся подобралась, словно зверь, готовый встретить атаку врага ответным ударом, как зверь, чувствующий опасность.
— Кажется, нам повезло, — объявила Тресси, заходя к ней в кабинет. — Честно сказать, я была уверена, что теперь, когда старого Эшби-Кросса больше нет, его компания закроется. Именно этого все ждали. Но вдруг выясняется, что его внук собрался не только сохранить компанию, но вернуться сюда насовсем и лично ее возглавить. Он намерен расширить дело и хочет, чтобы мы подобрали ему персонал. На полный рабочий день. Ему нужны дизайнеры, чертежники, технологи. И новый менеджер, который…
Дороти на некоторое время перестала слышать. Она была в панике. Дункан собирается расширить компанию деда, вернуться сюда навсегда… Разум отказывался в это верить. Но верить приходилось. Не зря же Тресси с таким восторгом описывает перспективы дальнейшего сотрудничества с Дунканом Эшби-Кроссом, которые с лихвой компенсируют им потери, если Дональд Форбс решит отказаться от контракта с их фирмой.
— …Они совершенно разные люди, — продолжала Тресси. — Их даже сравнивать нельзя. Дональд Форбс типичный мерзавец. С ним просто общаться — и то противно. В то время как Дункан Эшби-Кросс… — Она мечтательно закатила глаза. — Будь я лет на десять моложе… и будь он свободен… уж я бы такого мужчину не упустила…
Слова «будь он свободен» отдались в сердце Дороти болезненным уколом. Может быть, по закону он и свободен. Но кто знает, насколько, серьезны его отношения с этой роскошной блондинкой. Может быть, Дункан решил не только расширить компанию деда, но и жениться. Завести семью. Продолжить род. Быть может, он хочет, чтобы у него были дети — внуки дедушки Джорджа, который их уже не увидит.
— Дороти? Что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь? А то ты какая-то бледная, — встрево-женно проговорила Тресси, прекратив наконец петь дифирамбы Дункану Эшби-Кроссу и заметив, что с подругой творится что-то неладное.
— Она грипп подхватила, — ответила за Дороти Эми.
— Ничего я не подхватила, — едва ли не рявкнула Дороти, но потом, увидев удивленные лица подруг, проговорила извиняющимся тоном: — Это все нервы. Позавчерашняя встреча с Дональдом Форбсом далась мне тяжело. — Она неуверенно улыбнулась. — А что касается гриппа… болеть мне сейчас нельзя. На этой неделе Элла и Кристофер Дэвидсон справляют серебряную свадьбу. Я не могу пропустить торжество.
— Помнится, Крис Дэвидсон — твой крестный?
Дороти кивнула.
— Да. И именно он выступил нашим поручителем, когда мы открывали фирму.
— Твои родители тоже будут на празднике?
— Конечно. И Уолтер с Моникой и детьми. Сначала они хотели переночевать у меня. Но в воскресенье у Дерека соревнования по плаванию, поэтому им придется уехать домой в тот же вечер.
Дороти отвечала на вопросы Тресси, но мыслями была далеко. Дункан возвращается… навсегда. Как же ей теперь быть? Она будет ходить по улицам в постоянном страхе, что в любую минуту может встретиться с ним. А если он еще и женится…
Настроение у Дороти — и без того не особенно радостное — испортилось окончательно. Почему-то хотелось плакать. Да что с ней такое творится?! Безумие какое-то… Она давно уже не любит Дункана, он давно для нее посторонний человек. И потом, чего ей бояться? Что Дункан подумает, будто она до сих пор в него влюблена?! Ну так это — его проблема. Она покажет ему, что давно уже не та наивная пятнадцатилетняя девочка, которая когда-то влюбилась в него без памяти. Даст понять, что он ей безразличен.
Жалко только, что я не замужем, угрюмо подумала Дороти. Вот была бы я счастлива в браке, воспитывала бы двух детей… Это бы точно убедило Дункана в том, что он мне совсем не нужен.
Среди знакомых Дороти было два-три мужчины, которые время от времени приглашали ее на свидания. Очень милые и приятные молодые люди. Но Дороти сразу же дала им понять, что ничего больше совместного похода в парк, в ресторан или в театр у них с ней не будет. Каждый из этих поклонников вызвался сопровождать Дороти на праздник по случаю серебряной свадьбы ее крестного. Но поскольку там будут ее папа с мамой и брат с женой, Дороти галантный спутник вовсе не требовался. Вежливо, но твердо она отказала всем. И теперь уже жалела об этом. Наверняка Дункана тоже пригласили на торжество. Дэвидсоны хорошо знали старого Эшби-Кросса, даже были с ним дружны. И было бы очень неплохо появиться у Дэвидсонов с кавалером, чтобы Дункан увидел: она не одна. Тем более, если он придет туда со своей роскошной подругой…
Нет, нельзя быть такой чувствительной и ранимой, твердо сказала себе Дороти. Это уже нелепо. Похоже, она сама создает себе проблемы. Тем более что сегодня ей предстоит суматошный день, и у нее просто нет времени думать сейчас о посторонних вещах. Надо сосредоточиться на работе.
Но сказать себе, что надо делать — это одно, а воплотить решение на практике — совсем другое. Как Дороти ни старалась думать о работе, ее мысли вновь и вновь возвращались к Дункану. К концу рабочего дня она себя чувствовала совершенно измотанной. И физически, и морально. Пора было ехать домой, но Дороти не могла найти в себе сил подняться из-за стола. Так сильно она не уставала даже тогда, когда они с Трес-си только начинали свой бизнес и буквально дневали и ночевали в офисе.
К ней в кабинет заглянула Тресси, чтобы попрощаться.
— Тебе надо в постели лежать, — укоризненно проговорила она. — Что-то ты мне не нравишься. Вид у тебя просто измученный. Температуры нет?
— Нет. Не волнуйся, со мной все в порядке. — Заметив, как Тресси недоверчиво покачала головой, Дороти добавила, как бы извиняясь: — Ну… может, немного простыла. Ничего страшного.
— Смотри, а то сляжешь на две недели. Я тут одна не справлюсь. — Тресси шутливо погрозила ей пальцем, а потом вдруг посерьезнела. — Если ты все еще переживаешь насчет Дональда Форбса, то плюнь и забудь. Я тут подумала и пришла к выводу, что оно даже к лучшему, если он не захочет с нами работать. Уж если дошло до того, что он тебя компрометирует и оскорбляет, то можно с уверенностью предположить, что у нас с ним и дальше были бы проблемы. Он просто хам, причем хам самодовольный. Такие люди просто не могут устоять перед искушением использовать свою воображаемую силу против тех, кто, как им кажется, слабее.