Слезы то и дело текли из глаз девушки, она жалобно всхлипывала, не понимая, что делать.
Но понимая другое.
Она влипла.
По-крупному.
Сразу вспомнились и слова бабуши Клавдии. А если взять и предположить, что старая женщина ничего не придумывала и по их району на самом деле разъезжали чужаки? Искали… ребенка? Каким-то чудом сбежавшего из заточения?
Вику затрясло, зубы ударились друг о друга.
Но ведь может быть и другой сценарий. Более положительный. Может, те мужчины, которых видела баба Клава, люди родителей девочки? Такое может быть? Конечно!
Как ни пыталась себя успокоить Вика, получалось плохо.
Она не знала, сколько времени провела на полу. В очередной раз заставила себя встать и осмотреть девочку. Снова налить чистой воды, проверить, не включили ли свет, и снова обтереть малышку.
Вика постоянно проверяла пульс девочки. Она больше всего опасалась, что малышка умрет, не дождавшись помощи. Вика не знала, что будет утром, но надеялась, что решение придет.
Не помнила и то, как уснула прямо на полу, положив голову на край дивана. Отойти от девочки Вика не решилась - не могла оставить малышку одну. Сердце разрывалось от переживаний. Где-то посредине ночи Вика вспомнила про собственную ногу. Её тоже промыть не помешало бы.
И штаны было жалко…
Навряд ли в ближайшее время она сможет себе купить новые.
Прикрыв глаза, Вика провалилась в сон.
Правильно люди говорят: утро вечера мудренее. Дождь продолжал нещадно молотить по крыше дома, выдавая грубую и в чем-то жесткую мелодию.
Девушка не знала, сколько проспала. Ей казалось, что она только-только провалилась в забытье.
Проснулась она от странного света, бьющего прямо в глаза.
В первые секунды в полусонном сознании Вики мелькнула мысль, что, наконец-то, врубили свет. И через секунду пришло понимание, что ничего подобного не произошло.
Свет шел с улицы.
Яркий и раздражающий. Вызывающий желание укрыться.
Вика вскочила, наступив на больную ногу, приглушенно ахнула. Метнув взгляд в сторону девочки, укрытой тонким покрывалом, не заметив, как за прошедшие часы свечи почти догорели, Вика, хромая, бросилась в кладовку. Там у дедушки находился сейф, код к которому она знала. И двустволка с патронами.
Они были…
Вика проверяла…
Вчера утром.
С бешено колотящимся, казалось, ударяющимся о ребра сердцем, девушка, не чувствуя ног, не замечая ничего вокруг, спотыкаясь о мебель и инвентарь, бросилась в кладовку.
Ещё вчера она совершила несколько правонарушений.
У неё не было охотничьего билета, то есть она не имела права владеть оружием. Оружие принадлежало дедушке. И участковый, помнится, интересовался им. Тогда Вика прикинулась дурочкой и сказала, что не понимает, о чем идет речь. Участковый раздраженно махнул рукой. С мелкой пигалицей, уматывающей в город, разбираться ему недосуг. А потом и забылось.
По закону двустволка должна храниться в сейфе. Вика знала. Но если уж она хранилась у неё в доме, к черту законы. Так же вчера она не поставила её в сейф. Покрутила в руках, вскинула, прицелилась в невидимую цель, вспомнила фильмы, где к одиноким девушкам наведывались нежеланные гости, и поставила к стене.
Заряженную.
Гости к Вике всё же пожаловали.
И она не собиралась встречать их с пустыми руками.
Вика не ошиблась: к дому деда Савелия подъехало несколько внушительных внедорожников, больше напоминающих танки.
Как они проехали по реке? Не через мост же… И не вброд.
Или?..
Она не знала. Паника продолжала накрывать девушку.
Но и сидеть в доме, прячась от надвигающейся неизвестности, граничащей с опасностью, смысла не было.
Дед всегда говорил, что человек, раз научившийся стрелять, навык не потеряет.
И учил Вику… Она стреляла по мишеням, напрочь отказываясь идти на охоту и убивать живых существ.
Сейчас же девушка планировала наставить дуло на человека…
Происходящее все больше напоминало дурной сон. Вязкий, липкий, холодный и до дрожи пугающий. Из которого вынырнуть бы, очнуться, пойти на кухню, шлепая босиком по деревянному настилу, сварить кофе, открыть ноутбук и просмотреть бы новости.
Боль в ноге отрезвляюще напомнила, что проснулась Вика пять минут назад.
Шум двигателей нескольких машин был ярок и пугающе грозен. Девушка, преодолевая страх, помня, что у неё в доме находится беззащитный ребенок, вышла на крыльцо.
Единственный плюс в том безумии, что разворачивался вокруг дома на окраине, был закончившийся дождь и то, что где-то далеко за горизонтом зарделся восход. Медленно, лениво и неспешно.