Когда он отошел достаточно, чтобы нас не слышать, я сама начала говорить, чтобы Райдеру не пришлось спрашивать.
— Я забочусь о нем со смерти мамы. У нас разные отцы. Отец Олли был молодым туристом, с которым у мамы была интрижка около десяти лет назад. Это был ее кризис среднего возраста. Парень вернулся в Коста-Рику, прежде чем узнал о беременности мамы. Когда она ему рассказала, он не захотел иметь с Олли ничего общего. Поэтому в жизни Олли не было отца.
Райдер сделал несколько шагов ко мне.
— Почему ты мне этого не рассказывала? Ты думала, для меня это неважно?
— Нет, — настаивала я. — Я не стыжусь своего брата. Хочу, чтобы это было ясно. Конечно, я не думала, что ты меня осудишь за такую заботу о нем. Но что хорошего в том, что я бы тебе рассказала? Это полностью разрушило бы твою фантазию обо мне, о моей способности быть той, что привлекла тебя изначально — беззаботной девушкой. Моя жизнь не такая, Райдер. Олли — вся моя жизнь. Я занимаюсь трансляциями по ночам, потому что в это время он спит. Понятно, что он не знает об этом, не знает, что так я зарабатываю. — Я втянула воздух сквозь зубы. — А в последние два дня ты не слышал от меня ничего, потому что он упал и ударился головой, когда я отвлеклась. Я отвезла его в пункт скорой помощи. Ему потребовались швы и неврологическое тестирование. Он в порядке, но я была слегка в ужасе, потому что думала, что все может быть гораздо серьезнее. Это моя вина. Такие вещи — моя реальность. Я не могу путешествовать или переехать в Калифорнию и быть той девушкой, которая нужна такому, как ты. Школа Олли здесь, свой дом он знает. Все, что ему нужно — здесь. — Я сделала глубокий вдох. — Но я не могла рассказать тебе, как на самом деле выглядит моя жизнь, потому что не хотела разрушать нашу фантазию. Каким-то образом казалось, что, не рассказывая это, я продлю все.
Райдер посмотрел на пол. Очевидно, он пытался принять то, что я ему рассказала. Он ответил низким голосом:
— Я понял. Даже не могу представить, на что похожа твоя жизнь.
— Эти швы на его голове? Это моя реальность. — Я указала в угол кухни. — Эта раковина с посудой? Это моя реальность. Пятно протечки на потолке? Это моя реальность. И это не очень здорово, Райдер.
— Нет, не здорово. — Он подошел и обхватил ладонями мое лицо. — Это прекрасно, — прошептал он. — Так прекрасно. Так отличается от всего, что я представлял. А это были страшные вещи, Иден. Ужасные. Но я все равно хотел встретиться с тобой. Ничто не могло облегчить это желание.
Он так и не убрал руки от моего лица, и я закрыла глаза, наслаждаясь приятным ощущением его прикосновения. Когда открыла их, он смотрел на меня так пристально, что побежали мурашки. Наклонил голову ближе к моей, и… голос Олли прервал нас, заставив меня вздрогнуть.
— Можно мне фруктовых конфет, Иден?
Мое дыхание было тяжелым, пока я отходила от предвкушения так и не случившегося поцелуя.
— Подожди, — крикнула я и подошла к шкафу за его закуской. Все еще на нервах я мучилась с пачкой, открывая ее, а потом отнесла конфеты к нему в комнату.
Когда вернулась, Райдер все еще стоял там, такой высокий и красивый, с руками в карманах. Что мне с ним делать? Его присутствие подавляло. Это было настолько нереально — он на моей маленькой кухне.
— Как я мог это не заметить? — сказал он. — Как мог не понять, что ты испытываешь трудности? Я настолько слепой? — Он посмотрел на пол и выругался. — Блядь. Прости, не хотел использовать это слово.
Он выглядел расстроенным.
Я улыбнулась.
— Все хорошо. Мы с Олли не такие чувствительные.
Райдер потянулся к моей руке.
Я взяла его за руку и переплела наши пальцы.
— Никогда не чувствовала, что испытываю трудности, когда проводила время с тобой. Ты был моей отдушиной. Ты говоришь, что должен был почувствовать что-то, но ты не мог, потому что я счастлива с тобой, хоть и виртуально. — Я сжала его руку. — И мне действительно жаль, что ты беспокоился, когда я пропала. Я просто испугалась, когда он поранился, и практически впала в депрессию.
— Как он поранился?
Я вспомнила этот момент.
— Я заснула на диване. Олли не хотел меня будить. Он знает, что я храню кое-какую еду в подвале. Попытался сам принести перекусить, но упал с лестницы. Я никогда так не боялась в своей жизни.
— Я просто рад, что вы оба в порядке. У меня в голове творилось черте-что при мысли, что кто-то мог причинить тебе боль, или ты пропала. В ней пронеслось много всего ужасного.
— Я не в форме, но жива и в порядке. — Я сжала его руку, желая большего. — Боже, не могу поверить, что ты здесь. Ты настоящий.
Пока мы смотрели друг на друга, я подумала, что Райдер собирается меня поцеловать, но он этого не сделал. Затем задал странный вопрос:
— Ты любишь пирог с курицей?
Что?
Я улыбнулась.
— Я несколько лет его не ела, но да, люблю. А что?
— Потому что я умею готовить только это, и приготовлю сегодня для тебя, пока ты будешь расслабляться за бокалом вина.
— Ты не должен это делать.
— Я хочу. Пожалуйста, позволь мне приготовить для вас с Олли.
— Не знала, что ты умеешь готовить.
— На самом деле, не умею.
— Тогда как ты приготовишь пирог с курицей?
— Моя мама. Она умела готовить только его. У нас в доме всегда был шеф-повар, поэтому она редко проводила время на кухне. Но когда была там, готовила его. Однажды, будучи ребенком, я попросился помочь ей. И сегодня это единственное, что я могу приготовить.
— Это так мило.
— Олли понравится?
— Он съест все. Буквально. Он любит поесть.
— Ладно. Хорошо. Так… ты сможешь попереживать обо всех проблемах завтра. Также попереживать из-за моего присутствия, но только завтра. Сегодня — пирог с курицей.
Глава 11
Райдер
Иден рассказала, где ближайший супермаркет. Я выбирал ингредиенты, чтобы приготовить единственное подвластное мне блюдо, и происходящее казалось нереальным. Мысли не могли сконцентрироваться на продуктах. Мозг пытался осознать происходящее.
Я посмотрел сквозь витрину на горы вдали. Блин, я был в Юте и собирался готовить для Иден и ее брата. Я здесь с Иден. Как много может измениться за день.
Мои чувства лучше всего можно описать, как смесь волнения и облегчения. Облегчение от того, что не было никаких негативных причин, по которым она скрывала часть своей жизни от меня. Волнение от того, что в каком-то смысле она была права во всем. На Иден лежала тонна ответственности. Слишком много для двадцатичетырехлетней девушки. И об этом нужно было подумать. Здесь нет места для игр. Нужно действовать аккуратно.
Я слепо толкал тележку по проходам. Впервые за долгое время у меня не было представления, что будет в следующие часы. Но я не был готов вернуться в Калифорнию. Мой отец еще устроит мне головомойку за то, что я взял отгулы в такое напряженное время. Но мне плевать.
Я достал телефон из кармана и набрал номер отца.
Через несколько гудков он ответил:
— Сын, ты где? Мне сказали, что ты взял несколько дней отгулов, но никто не знает, где ты, черт возьми.
Я рад, что Лорена сохранила мой секрет. Не то чтобы я в ней сомневался. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, чем я занимаюсь. Я позвонил отцу, чтобы рассказать свою версию.