Она положила ладошку мне на руку.
— Надеюсь, тебе здесь нравится. Знаю, обычно ты в такие места не ходишь.
— Здесь должно быть здорово, если Олли так любит это место. Если очередь сдвинется, я это узнаю.
— Тут всегда так, — сказал Олли. — Но еда того стоит.
— Поверю тебе на слово, Олли. Все-таки тебе понравился мой пирог. У тебя хороший вкус.
Иден широко мне улыбнулась, и когда наши взгляды встретились, мы будто перенеслись в свой собственный мир.
Блядь, я хочу ее.
Мы просто стояли в очереди в ресторане, но я мог думать только о том, как оказаться внутри нее. Олли играл со своим айподом, слушая что-то. У меня было ощущение, что мы с Иден одни в помещении.
Сердце забилось быстрее. Я знал в этот момент, что поцелуй будет стоить риска. Неспособный больше сдерживаться, я обнял ее за талию и притянул к себе, впервые почувствовав ее мягкую упругую грудь рядом со своей. Я с дрожью выдохнул, потому что ее тело так чертовски приятно ощущалось рядом с моим.
Она схватила меня за рубашку и впилась ногтями в мою грудь. В этом было что-то очень эротичное. Будто она читала мои мысли — именно об этом я вчера фантазировал, наблюдая за ней в отеле.
Ее взгляд, наконец, дал то подтверждение, что мне было нужно. Я медленно наклонился, и она притянула меня ближе. Иден приоткрыла губы, готовая к моему поцелую, ее взгляд затуманился.
От тихого стона, сорвавшегося с ее губ, член мгновенно затвердел. Обратного пути не было, и я буквально набросился на ее губы. Может, это была не такая хорошая идея. Ее губы были такими невероятными, что все звуки вокруг растворились. Я этим воспользовался, скользнув языком, чтобы полностью распробовать ее язык, кружа вокруг него.
Хоть Олли и казался увлеченным своим гаджетом, я знал, мне нужно остановиться, пока он не заметил, или нас не выгнали отсюда.
Неохотно отстранившись, я взглянул на нее и сказал одними губами:
— Это было так приятно.
— Знаю, — прошептала она.
Я провел большим пальцем по ее губам, так сильно желая большего.
— Я слышал, как вы целовались, — равнодушно сказал Олли.
Лицо Иден покраснело, когда мы повернулись к нему.
Я прочистил горло.
— Слышал, да?
— Ага. Довольно отвратительно, — подтвердил он, не отвлекаясь от устройства.
— Не груби, Олли, — нахмурилась Иден.
— Все нормально, — сказал я. — Он высказал свое мнение. Я тоже думал, что это отвратительно, когда мои родители целовались. Это понятно.
Олли сморщил нос.
— Зачем вообще люди это делают?
Иден ответила:
— Это способ показать привязанность.
— Почему бы просто не обняться? Не так слюняво.
— Потому что взрослым нравится целоваться. И мы не обязаны ничего объяснять, — сказала она.
Я был немного озадачен тем, как ему объяснить, но хотел попытаться. В голове возникла мысль.
— Я могу попробовать объяснить. Может, когда ты станешь старше, то поймешь. Объятие — как мороженое, да? Милое и приятное. А поцелуй с правильным человеком, как десерт с мороженым, шоколадным сиропом и вбитыми сливками — полный комплект. От него кружится голова. Знаешь, когда ешь что-то и вдруг начинаешь мычать про себя от того, что это очень вкусно? Вот на это похож поцелуй.
— Напомни мне не брать десерт с мороженым.
Мы с Иден посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Наконец, нам удалось дойти до места, где можно взять поднос.
— Олли, здесь ты будешь моим гидом по еде. Доверяю мнению эксперта.
После изучения надлежащим образом ароматов, Олли выбрал салат с соусом «Тысяча островов», жареную курицу с чесноком и картофельным пюре, а на десерт зеленое желе со взбитыми сливками.
Верный своему слову я взял все то же, что и он.
Заплатил за всех, и мы нашли кабинку.
Олли просто обожал еду. Он ел так, будто завтра не наступит. Так же было с моим куриным пирогом — съел все до последней крошки на тарелке, а потом еще попросил добавки. У меня появилась теория, что из-за отсутствия зрения, его вкусовые ощущения усилились. Еда стала гораздо важнее и приятнее остального.
Пока я наслаждался вкусной едой, мое внимание было сосредоточено на Иден: мой член дергался каждый раз, когда она облизывала губы. Этот поцелуй был лучшим в моей жизни, мне до смерти хотелось снова попробовать ее.
Отчаянно нуждаясь отвлечься от мыслей о сексе, я спросил:
— Так, Олли — это сокращение от чего?
— Оливер. Наша мама была частично француженка, — ответила Иден.
— Возможно, поэтому мне так нравится картошка фри. (Примеч.: игра слов French/fries, французский/фри), — сказал Олли.
— Возможно, — усмехнулся я. — Если задуматься, я тоже люблю картошку фри и на четверть француз. Ты верно думаешь. Это все объясняет. В любом случае, Оливер — крутое имя.
Посмотрев на них обоих, я увидел, что у Иден и Олли одинаковые носы. Но на этом их сходство заканчивалось.
Поймав меня за разглядыванием, Иден покраснела. Если она так краснела от одного лишь взгляда, интересно, какой будет ее реакция на другие мои действия с ней. Мы делали кое-что перед камерой, но есть огромная разница между виртуальной близостью и настоящей. Было странно думать, что хоть она и видела, как я кончаю, наши тела не прикасались друг к другу.
У нее не было никого два года. Несмотря на сексуальную природу ее работы, эта скромная девушка передо мной была настоящей Иден. Все, что она делала перед камерой, было представлением. Теперь я это видел.
Олли прервал мои мысли:
— Мы можем сходить с Райдером в батутный парк?
Иден подумала об этом немного и сказала:
— Нет, не думаю, что это хорошая идея, учитывая швы на твоей голове.
Я взъерошил его волосы.
— Батутный парк, да?
Олли отпил лимонада и кивнул.
— Называется Bounce. Там супер круто. Я ходил туда один раз на день рождения.
— Да, — сказала Иден. — Но там была маленькая группа детей в отдельном помещении. Мы не можем просто так прийти туда без предупреждения, когда оно открыто для людей. Там будет балаган, и кто-нибудь стукнет тебя по голове. Ты все еще восстанавливаешься.
Олли выглядел разочарованным, но согласно кивнул.
— Ты права.
Интересно, сколько раз из-за отсутствия зрения Олли приходилось отказываться от того, что остальные принимают как должное. Он был таким зрелым. Большинство одиннадцатилеток доставали бы родителей, пока не добились бы своего. Но Олли было достаточно сказать только раз, и он тут же приходил к выводу, что Иден действовала лишь в его интересах. Он был чертовски хорошим парнем. За то короткое время, что я его знал, мое восхищение этим пареньком не имело границ.
Я почесал подбородок.
— Знаешь, что я люблю больше батутов?
— Что?
— Стэндап выступления на «Ютуб». Хочешь пойти домой и послушать?
Он улыбнулся.
— Ага.
Позависав с Олли и оставив его в комнате, я вернулся к Иден на кухню.
Внимательно прислушался к звуку его устройства. У этого парня были суперчувствительные уши. Когда стало ясно, что он занят чем-то, что даст нам немного уединения, я посмотрел на Иден. Ее взгляд затуманился, и я мгновенно понял, о чем она думала. Я тоже думал об этом.