Ее лицо помрачнело. Она смолкла, потом сказала:
— Нет. Ее больше нет. Она бы перевернулась в могиле, если бы узнала об этом.
Черт, ладно. Этот разговор только что свернул не туда.
— Ох. Эм… Мне жаль.
— Все хорошо. Она умерла, когда мне было двадцать.
Это определенно произвело на меня эффект.
— Моя мама… тоже умерла, — поделился я с ней. — Она умерла пару лет назад. Поэтому…
— Мои соболезнования. — Мы просто смотрели на экраны, связываясь общей потерей, а затем она сказала: — Сколько тебе?
— Двадцать восемь.
— Так тебе было сколько? Двадцать пять, когда она умерла? Слишком молод, чтобы потерять маму — как и я. Я тебя понимаю.
— Сколько тебе? — спросил я ее.
— Двадцать четыре.
Я пригласил ее в приват не для тяжелых разговоров. Я не был уверен, смогу ли сейчас это вынести. Определенно необходимо было сменить тему.
— Итак, зачем весь реквизит позади тебя? Похоже на цирк. Я не видел, чтобы ты и половину использовала.
— Это какая-то смесь цирка и барахольщицы, да? — рассмеялась она. — Это действительно сумасшествие. Это вещи, которые люди просят время от времени. Никогда не знаешь, что тебе понадобится. Хотя, единственное, к чему я привыкла — фаллоимитаторы.
— Ну, да, никогда не знаешь, понадобится тебе боа из перьев или, на крайняк, гигантские очки.
— Так ведь? — Она рассмеялась. — Полагаю, мне нужно от чего-то избавиться. Слишком много всего насобирала.
— Как долго ты этим занимаешься — трансляциями?
— Где-то полтора года.
Я поудобнее устроился в кровати, с каждой секундой чувствуя себя более раскованно.
— Ты помнишь свою первую ночь?
Она шумно выдохнула и рассмеялась.
— О Боже. Да. Я так нервничала. Все время проверяла свет, меняла одежду… думала обо всем реквизите. Но когда начался эфир, я поняла достаточно быстро, что всем пофиг на эти детали.
— Поэтому ты просто… продолжила?
Она улыбнулась.
— Ну, сначала, я выпила. Кое-что крепкое.
— Могу себе представить.
— Я помню, как смотрела на счетчик комнаты, ждала, когда он будет увеличиваться — поначалу, шло очень медленно. Было лишь несколько зрителей. Я почти бросила это дело еще до начала. То есть, здесь такая конкуренция. Я не думала, что кто-нибудь вообще появится. Хотя, когда дело начало двигаться, я быстро приноровилась. На сегодняшний момент я видела и слышала все.
— И не все было хорошим, я полагаю.
Она немного напряглась.
— Нет. Иногда то, что говорят люди… может быть ужасным.
У меня закипела кровь при мысли о других лузерах, которых я видел за то время, что захожу к ней в чат. Я вскипал, просто думая об этом.
— У них нет никакого гребаного уважения. Не могу сказать, сколько людей я хотел виртуально убить.
— Спасибо, что модераторы обычно достаточно быстро устраняют таких типов. Правило номер один — не отвечать им. Вся прелесть этого места в том, что это я диктую правила. Я могу не общаться с теми, с кем не хочу. А кнопка завершить чат находится совсем рядом — всего лишь один клик.
Я порадовался, что она могла это все контролировать.
Я усмехнулся.
— Вот если бы в реальной жизни было так — была бы такая магическая кнопка «завершить чат».
— Точно. — Она широко улыбнулась.
— Я работаю в индустрии развлечений, — сказал я, решив немного открыться. — Здесь очень жестко, я постоянно пересекаюсь с людьми, которые хотят узнать меня лишь из-за тех возможностей, что, как они думают, я могу им предоставить. У меня есть определенное число подхалимов, но иногда было бы классно просто самому выбирать, с кем пообщаться, как здесь.
— Или просто отключиться и исчезнуть посреди разговора, — рассмеялась она.
— Да! Это было бы идеально.
— Прикольнее всего, когда люди думают, что могут лестью уговорить меня раздеться для них и при этом не платить, будто я здесь не на жизнь себе зарабатываю.
— Тебе хорошо удается сделать вид, будто ты хочешь быть здесь. Должен отдать тебе должное.
— Не пойми меня неправильно… Я не ненавижу это. Но за бесплатно этим заниматься не стала бы. Понимаешь?
— Конечно. Это твоя работа.
— Большинство из завсегдатаев понимают это. Мне они нравятся, прямо как ты.
Это было странно услышать.
— Полагаю, я в каком-то смысле завсегдатай, да?
— Да. Но ты не показываешь мне свой член. За что я благодарна.
Я щелкнул пальцами.
— Черт. Ты разрушила мои планы на сегодня.
Сейчас мы смеялись вместе.
— Прости за это, — улыбнулась она.
— Запомнить: держать член в штанах. — Я вздохнул. — Серьезно? Много парней показывают тебе свои члены? Я полагал, что они просто смотрят на тебя.
— Хотела бы я, чтобы было так, но я определенно увидела свою порцию членов.
— Чего они хотят? Твоего одобрения?
— Да, в основном.
— Я могу прислать тебе кнопку — когда нажимаешь, автоответчик будет говорить: «Это самый прекрасный член из всех» снова и снова. Так тебе не придется это произносить.
Монтана фыркнула.
— Я была бы признательна, потому что именно этого они и хотят. Хотят, чтобы я солгала им и сказала, что они самые большие и лучшие. — Она потерла глаза. — Боже.
— Это самое худшее в этой профессии камгерл? Странные парни, показывающие свои члены?
— Нет. Можешь не верить, но это не так. Я думаю, самое страшное — когда какой-нибудь парень думает, что я должна ему, так как он присылает мне непрошенные подарки или платит много денег. Они злятся и ревнуют, когда я не внимательна к ним, а иногда становятся отвратительными. На этом сайте достаточно безопасно, на самом деле, у меня стоит блокировка на родной штат по личным причинам… но никогда не знаешь наверняка.
Черт. От этого бегут мурашки. Мне была ненавистна мысль о ком-то, кто пытается причинить ей боль.
— Значит, люди из твоего штата не могу тебя видеть?
— Должно быть так, да.
Кивая, я сказал:
— Полагаю, тогда ты не в Калифорнии, если я могу тебя видеть.
Она просто улыбнулась. Она не собиралась раскрывать свое местоположение, и я не мог ее винить.
Мы проговорили еще несколько минут и совсем потеряли счет времени.
Монтана шумно выдохнула.
— Ну, это определенно первый раз, когда я открыла душу камджону. (Примеч.: cam — камера, john — от словосочетания john doe — неизвестный).
— Что?
— Камджон. Так мы называем клиентов.
— Как клиент у проституток?
— Да, полагаю, это оттуда и пришло.
Я посмотрел на себя.
— Черт, я более жуткий, чем полагал.
Она снова расхохоталась.
— Нет, ты совсем не жуткий. Не знаю, почему я так уверена насчет тебя, но это так.
— Ну, спасибо, я не рассчитывал быть жутким.
Она посмотрела в угол комнаты и затем снова на меня.
— Черт.
— Что?
— Наше время вышло десять минут назад. Я даже не заметила. Еще один первый раз.
Я на самом деле не хотел, чтобы она уходила.
— Подожди, — сказал я.
Без задней мысли я внес еще жетонов для другого привата.
Когда она услышала звук, сказала:
— Ты уверен? Это большая сумма для одной ночи.