Юлия стала лихорадочно вспоминать, где и в чем она себя неправильно вела. Она чувствовала, что ее ожидает в совместной с Юрой жизни почти то же, через что прошла Тамара. Первые вестники налицо — ночные звонки приятелей мужа, его нередкое отсутствие по ночам. Она знала, что Юра часто заходит в ближайший ресторан. Является домой поздно, усталый, иногда сильно пьяный, заваливается ночью с компанией. Полтора года совместной жизни — и ни разу не возникал вопрос о ребенке.
— Неужели, Тамара, нельзя ничего поправить?
— Скажи честно, ты встаешь рано утром, несмотря на плохое самочувствие, готовить мужу чай?
— Да, конечно. Всегда…
— Он когда-нибудь интересовался состоянием твоего здоровья, твоими нуждами?
— Нет, не припомню. Но я все умею делать сама…
— Вот то-то и оно! И еще… только честно… у тебя не пропадали из дома личные вещи?.. Серьги, хрусталь.
— Нет. Я, правда, не смотрела. Мне и в голову это не приходило — подозревать.
— Не надо подозревать… Надо просто внимательно проверить… Тебе еще не звонили по ночам малоизвестные мужчины, которые называют себя его приятелями?
— Звонили, и даже сегодня в… после полуночи.
— Теперь… извини… ты оставила Юре записку?
— Нет, не успела, такси дали быстро.
— Тогда еще… Юра играет в карты. У него может быть уйма долгов. Я выплачивала. У меня были даже голодные обмороки… Но просьба: не говори Юре, что ты была у меня. Не потому, что я его боюсь. Нет! Но он тебе этого не простит. Я слишком многое о нем знаю.
За разговорами женщины не заметили, как стало совсем светло. Начинался новый день. «Что он принесет мне?» — думала Юлия.
— Пора идти, Тамара. Я благодарна вам за откровенный разговор. Мне многое стало ясно. Я попробую что-либо изменить в нашей жизни в лучшую сторону.
— Я искренне желаю тебе успеха. Заходи, звони… Мой дом открыт для тебя в любое время.
— Спасибо, Тамара, спасибо вам. Вы чудный человек. Дай бог вам счастья…
— О счастье мы как-нибудь еще поговорим.
— До свидания.
— До свидания, Юлия, счастливого пути. Позвони, как приедешь домой. Все ли у тебя в доме в порядке, хорошо?
— Обязательно. До свидания.
Юлия вышла из подъезда, постояла несколько секунд, вдохнула полной грудью свежий утренний воздух и направилась в сторону троллейбусной остановки. В ожидании троллейбуса на остановке стояло человек десять. Их взгляды устремились к красивой, стройной девушке. Юлия привыкла к таким взглядам. Когда-то они заставляли ее краснеть. Теперь же она относилась к ним спокойно. Во всяком случае, ей это было приятно. Грешно стыдиться того, что тебе дал Господь Бог. Красота… Это хорошо. Главное — при этой красоте сохранить чистую душу, не делать подлости, не унижать, не обижать…
Кабина лифта оказалась на первом этаже. Юлия даже испугалась того, что лифт мгновенно открылся — она приготовилась его ждать. Она быстро и легко вошла в кабину, нажала кнопку двенадцатого этажа и, пока кабина ползла вверх, искала в сумочке ключи. Сердце учащенно билось в груди, когда она открывала дверь. «А вдруг дома Юрий? Что я ему скажу?» Но Юры в квартире не было. Не раздеваясь, Юлия прошлась по квартире, которая показалась ей неуютной и холодной…
Она забралась под одеяло расстеленной с вечера постели. По телу пробегал легкий озноб, но вскоре Юлия согрелась и провалилась в глубокий сон. Часам к одиннадцати она проснулась. Юры не было. Она пролежала с открытыми глазами несколько минут, затем встала, накинула на себя халат и отправилась на кухню.
Поставив на плиту чайник, Юлия умыла холодной водой лицо, сделала несколько приседаний… Телефонный звонок прервал ее занятия гимнастикой.
— Слушаю вас.
— Юленька, родная, я через пятнадцать минут буду дома. Целую.
Она не успела сказать ни слова в ответ на Юрины слова. В трубке мерно раздавались прерывистые сигналы. Юлия не стала хлопотать перед приходом мужа, а уселась в кресло, поджав под себя ноги, налила чуточку коньяка в рюмку, выпила, съела вчерашний холодный бутерброд и закурила. Так ее и застал Юрий, буквально влетевший в квартиру.
— Привет, малыш! Как дела? Ты извини, прости меня, негодяя, я не смог тебе позвонить. Мы собрались с вечера у Гены, решили мужской компанией посидеть, а потом я уснул. Вот так.
И он попытался поцеловать Юлию в знак примирения, но она отстранилась.
— Юль! Ну, прости меня, пожалуйста… Ты же знаешь, что я тебя люблю.
— Нет, не знаю. Но знаю одно: если любят — так себя не ведут. Тебе же не девятнадцать.
— Ладно, я виноват. Но я прошу у тебя прощения. Генка не разбудил меня вовремя, а потом я не стал тебя беспокоить…
— Спасибо за заботу. Было бы очень хорошо, если бы ты не лгал.
— Я лгу? — лицо Юрия покрылось пятнами.
— Да, Юра, ты лжешь! Гена в два часа ночи звонил и спрашивал тебя. Просил позвонить ему в любое время, как только ты придешь…
Юрий закурил, нервно шагая по квартире, подыскивая себе оправдание. «Я первый раз не пришел домой, вернее, не предупредил. Геннадий все подпортил. Сколько я ему должен? Триста баксов…»
— Он не сказал, что ему от меня нужно?
— Нет, но судя по его интонации, что-то ему от тебя нужно… И даже очень…
Юлия на удивление вела себя очень спокойно, что раздражало Юру. Если бы она повысила голос, устроила бы истерику… тогда было бы проще. Правда, она и раньше никогда не практиковала таких поступков. В растерянности Юрий бросился к телефону и набрал номер Геннадия.
— Привет, старик!
— Привет!
Больше Юлия не слышала их разговора. Она встала и закрыла кухонную дверь. И вдруг голос мужа:
— Ладно, старик, дай две недели. И я все верну.
Приняв душ, позавтракав (или пообедав), Юрий вышел из дому, переодевшись в светлый шелковый костюм. Юлия остаток дня провела в постели — бессонная ночь, волнения, разговор с Тамарой выбили ее из нормального ритма. Завтра предстоит трудный день, а посему она решила отоспаться. Но сон не Шел к ней, снотворное принимать не хотелось, и она решила что-либо прочитать. За свою недолгую жизнь Юлия собрала приличную библиотеку. Она принялась читать «Прощай оружие!» Эрнеста Хэмингуэя. Однако и любимый роман не отвлек ее от невеселых мыслей. Она положила книгу поверх одеяла и закрыла глаза.
Юлия вспомнила свое поступление в театральный институт, годы учебы, репетиции, сокурсников. Многие из них работают в столичных театрах. Жаль, не удалось ей закончить ВУЗ… Она, не предупредив никого, уехала в Сант-Петербург к любимому человеку. Вечером сорвался дипломный спектакль четвертого курса, где Юлия была занята в эпизодической роли. «Бег» Михаила Булгакова…
«Боже, какая я дура! Улетела бы назавтра — и была бы актрисой». Владимир, вернувшись из Парижа, позвонил Юлии: «Бери билет на ближайший самолет и — в Санкт-Петербург».
Вернувшись из Петербурга, увидела на доске приказ: «За непрофессиональное поведение — срыв дипломного спектакля… отчислить с третьего курса». Можно было бы упасть в обморок, просить у всех прощения… Но Юлия понимала — наказание справедливо. Полгода она скрывала это от родителей, не знали ничего и родственники, у которых Юля жила. Слава богу, дяде дали новую квартиру, и он помог Юлии остаться в старой. Чтобы не вызывать подозрений, она и пошла на курсы машинного вязания. Однажды дядя забыл ключи, тетушка отдыхала в Сочи… Так вот, дядя заехал в институт, чтобы разыскать на лекциях племянницу, а ему сказали, что она отчислена. Правда, девочки с ее курса подсказали, где ее теперь можно найти.
— Мне ты могла сказать, — упрекнул дядя. — А вообще-то ты молодец, что не болтаешься без дела. И что — получается у тебя на машинках?
— Да, дядя, причем освоила все виды…
— Ладно, я промолчу, родителям не скажу. Дай мне ключи, я свои оставил дома. Я неважно себя чувствую, больше на работу не пойду. Ты когда заканчиваешь?
— В шестнадцать.