Юлия молчала. Она спокойно наблюдала за тем, как эти люди решают ее судьбу. И когда Громадский начал живописать возможности выгоды от ее переезда, она не выдержала и сказала:
— Для начала надо бы спросить у меня — хочу ли я этого. Я пока слышу только одни слова, обещания. А ведь вопрос этот не простой. Жилье, деньги, как вы сами понимаете.
— Похоже, вы все забыли, что последнее слово за Юлией, — вмешалась в разговор Алина. — Может, ей вовсе это и не нужно…
Все ждали, что решит Юлия. А она не очень торопилась броситься в объятия москвичей. И когда пауза сделалась до неприличия долгой, молчание нарушил Георгий. Ему не хотелось выкладывать на поверхность свои далеко идущие планы, связанные с Юлией. Не таков у него характер. Все задуманное им окружающие знают только процентов на пятьдесят, даже Алина не совсем понимала, зачем он так ухватился за эту девчонку. Мало ли их можно найти в Москве? Только дай объявление «состоится отбор», за три дня не управишься. Будут всякие — длинноногие, длинноволосые, стандартные, красивые и не очень…
— Короче, Юлия, я приглашаю вас работать в нашем агентстве и обещаю вам успех. Думаю, Алина меня поддерживает.
Если бы Георгий взглянул сейчас на Алину, он все увидел бы в ее глазах. Но он умышленно даже не повернул головы в ее сторону.
— Да, я совсем не против, — только и вымолвила она.
— С кем из вас я могу говорить конкретно? — спросила, глядя на Громадского, Юлия.
— Думаю, лучше с Георгием, — не раздумывая, ответил Алина. — Он у нас голова с мозгами… А мое дело — моделирование одежды…
— Тогда я хотела бы обсудить с вами, Георгий, кое-какие вопросы тет-а-тет…
Юлия встала из-за стола и артистическим жестом пригласила Громадского проследовать за ней на кухню. Он подчинился ей, хотя не очень охотно.
Взяв лист бумаги, ручку, Юлия уселась на резной деревянный стул и усадила напротив Громадского.
— Выслушайте меня сейчас, только внимательно, — сказала Юлия, прикурив сигарету. — У меня есть определенные сложности…
Юлия замолчала, обдумывая, нужно ли все говорить этому человеку.
— Вы видите мою квартиру.
— Да, конечно, прелестное гнездышко.
— Я не об этом. Не перебивайте меня. Мне нужна квартира в Москве, но не хуже моей. Это раз. Потом… Я не могу уехать отсюда до тех пор, пока не верну долгов Юрия. А это немалая сумма… в долларах.
— Прости, какая?
— Две с половиной тысячи.
— Не смеши меня, милая…
И скользкая улыбка поползла по лицу Громадского.
— Это не смешно.
— Так, дальше слушаю.
— Может, я покажусь вам нахальной, но я хочу знать, каков будет мой заработок.
— Вполне приличный.
— Это не ответ. Вот я написала на бумаге — «вполне приличный» — и не вижу, сколько.
— Юлия, я для тебя сделаю все, чтобы ты была лучше всех, состоятельнее всех… Я дам тебе гораздо больше, чем ты думаешь.
— Я не об этом. Я хочу знать, во что оценивается мой труд. И самое главное — я требую неприкосновенности.
Этого Георгий не ожидал. При всех обсуждать переезд в Москву, уговаривать, быть так близко, совсем рядом и — «неприкосновенность»! Ладно, жизнь все расставит на свои места.
— А почему ты решила, что я на тебя посягаю?
— Я это чувствую. И это самая главная причина моего сопротивления по поводу переезда. Вы будете меня лапать, хватать за коленки, а я молчи — не подавай виду? Георгий, я хочу быть уверена, что только работа будет связывать нас. Я не способна вести двойную жизнь. Не умею.
Громадский решил сделать так, как просит Юлия. «В конце концов пообещаю, а там видно будет. Главное — увезти ее в Москву».
— Юлия, вот тебе моя рука. Не волнуйся, никаких поползновений с моей стороны не будет. Я — человек дела. Я тебе уже присмотрел квартиру, притом в центре. Правда, она чуть меньше твоей по метражу. Но удобная, метро рядом. А через полгода ты будешь ездить на «мерседесе». У нашей фирмы долгосрочные договоры. Понимаешь, что это такое?
— Ну, допустим.
— Да ничего ты не понимаешь! Чтобы ни произошло с нашей «советской» экономикой, мы ближайшие два десятка лет имеем прочную технологическую базу для работы с Италией, Францией, Германией. Ладно, сама поймешь потом. А вот Алина в этом как-то слабо разбирается. Она только с Вадиком общается, с Парижем.
— Кто такой Вадик и при чем здесь Париж?
— Вадик — это отдушина для Алины. Мы используем его эскизы. А Париж — это город, столица Франции, где вот уже почти пять лет живет и Вадик. И работает…
— Значит, как я поняла, могу хоть через неделю приступить к работе в вашем агентстве?
— Да, можешь. Но через неделю ты уже будешь работать не в агентстве моды, а в Доме моды «Алина».
— Хорошо, хорошо, — Юлия барабанила пальцами по столу.
— Не нервничай, малыш. Все будет хорошо.
— Мне страшно подумать, сколько хлопот связано с переездом. Как это все перевезти, упаковать…
— Что ты собираешься отсюда везти?
— Мебель, посуду, ковры… То есть все, что есть в доме.
— Послушай, Юль, мой тебе совет — продавай квартиру со всем содержимым. Для чего тебе тащить туда мебель?
— Но она у меня хорошая, немецкая…
— Продавай все, мы купим тебе голландскую, кожаную.
— Купить в дом мебель я смогу не скоро. Вы же знаете, что у меня долги…
— Продавай квартиру, рассчитывайся с людьми, а я в Москве тебе помогу.
— Георгий, а как на это посмотрит Алина? Ведь она… ваша…
— Мы с Алиной в разводе. Помогать тебе буду я лично. Вот так.
— Я так не согласна. Я тогда не поеду к вам.
— Ну дури, заработаешь — вернешь. Такие вот дела, — Георгий улыбнулся и опустил руку на плечо Юлии. — Не бойся, малыш. Я иногда бываю добрым. Просто ты мне нужна. У нас будет много хорошей работы. И давай больше не говорить на эту тему. Пошли к столу!
Юлия сидела за столом, разговаривала со всеми, а мысли ее были только об одном: верить или нет этому человеку? Ей хотелось посоветоваться на этот счет с Алиной, но не было предлога остаться с ней наедине. Вопрос решился сам собой, когда провожали гостей к поезду. Алина осталась на перроне, закурила сигарету и предложила Юлии.
— Послушай, ты дала согласие? — и Громадская выпустила тонкую струйку дыма.
— Да, Алина, я согласилась.
— Вот и хорошо.
— Вы думаете, я поступаю правильно? — искренне спросила Юлия.
— Думаю — да. А что тебя смущает?
— Видите ли…
— Пока ничего не вижу, кроме твоей красоты…
— Алина… Я хотела с вами посоветоваться…
— Ох, уж эта страна Советов! Да ты что, не видишь западных фильмов, не читаешь статей в журналах и газетах?
— А при чем тут это?..
— Да при том, что все из кожи вон лезут, чтобы пробить себе путь в общество, иметь успех. Даже не задумываются — какой ценой. А тебя надо за руку тащить. «Иди сюда, ты красивая девочка, мы из тебя сделаем звезду». Так?
— Я ни о чем вас не прошу, я не хочу быть звездой.
— Нет, милая, теперь уже поздно. А что тебя собственно смущает?
— Меня смущает Георгий. Вы ведь в разводе?
— Да. Ну и что?
— А то, что не хочу, чтобы он ко мне приставал.
— Не хочешь, так ему и скажи. Я же к тебе не пристаю.
— Я ему сказала уже об этом.
— И что он ответил, хотелось бы знать.
— Что нам предстоит очень интересная работа и что все будет хорошо.
— Именно так все и будет. Как бы тебе попонятнее объяснить насчет Георгия?.. Он, конечно, падок на женский пол, что есть — то есть. Но… Как бы он ни относился к тебе, для него действительно на первом месте дело. Дело, понимаешь?
— Тогда… почему он так себя ведет?
— А ему так хочется. Ничего, скоро пятьдесят, уймется. Не комплексуй по этому поводу. Хотя, черт его знает, этого мужика… С Танькой крутит вовсю. Правда, думают оба, что никто этого не видит.