— Нет, я не смогу уехать, не рассчитавшись с людьми. Громадский обещал мне помочь там.
— Ладно, давай лучше поговорим о тебе, о твоих делах, а не об этих проклятых долгах.
Остаток вечера прошел за разговорами об переезде, воспоминаниями о совместной работе. Обсудили, как устроят проводы.
Проснулась Метлицкая необычайно рано. Неделю назад Георгий сказал в телефонном разговоре, что сегодня решится вопрос покупки для Юлии квартиры в Москве. То есть, не сегодня, а должен был решиться вчера. «А поэтому двадцатого августа будьте, дорогая, дома с утра. В половине девятого позвоню».
До половины девятого еще было около часа. Юлия отсчитывала секунды. Но вот уже девять, а звонка нет. Четверть десятого… «Что же такое? Значит, придется оставаться здесь. Может, это и к лучшему».
Долгожданный звонок раздался в десять утра.
— Прости, был на приеме у председателя исполкома. Все, давай, выходи, иди пешком…
— Георгий, не шутите, давайте серьезно.
— Малыш, все в порядке. Можешь брать билеты.
— Почему «билеты»?
— Советую взять все купе. Спокойно сложишь вещи. Ты уже упаковалась?
— Давно.
— Значит, так. Как только у тебя будут на руках билеты, позвони. Мы с Алиной придем тебя встречать на «Рафике». Или тебе грузовик прислать?
— Нет, не надо грузовик. У меня три чемодана, две коробки и сумочка.
— Понял. Ну все, жду звонка. Пока.
— До встречи.
После Воронежа Москва — это огромный город. Он, казалось, придавил Юлию, сделал ее меньше ростом. Она уже подумывала о том, что никогда не сможет прижиться в этом городе-государстве. Здесь все казалось ей чужим и непривычным. Алина успокаивала ее.
— Ты же всего неделю здесь. Привыкнешь. И вообще, когда станешь работать, тебе некогда будет об этом думать.
— Может быть. Но пока странно как-то. Здесь все чужие…
— Обижаешь, сокровище! Мы-то тебе не чужие, мы — коллеги. Можно сказать, родные. Дело-то у нас общее.
— Прости, Алина, я совсем не хотела тебя обидеть. Но мне действительно трудно перестроиться.
— Я помогу тебе. Завтра выходи на работу, а то закопалась в своих ящичках-коробочках. Пора, пора.
— Как, прямо завтра? Но…
— Никаких «но». В двенадцать у нас пятиминутка. Видишь, хоть время экономически новое, а «пятиминутка» осталась. Приходи, познакомлю тебя с коллективом. Вернее, представлю тебя коллективу.
— Ой, господи! Я боюсь.
— Кого ты боишься? Меня? Громадского? Кого?
— Не знаю.
— Юлия, я — хозяйка этого дома. Меня в нем никто не боится, хоть я и строга бываю.
Метлицкой показалось, что ночь пролетела за пять минут.
Она принялась за туалет: приготовила костюм, любезно подаренный ей Владимиром Петровичем, тщательно причесалась. Последним штрихом были замшевые вышитые ботиночки, привезенные ей из Италии мужем Марианны Васильевны. Кажется, все в порядке.
Вдруг позвонили в дверь. У Юлии заколотилось сердце, застучало в висках.
— Кто там? — спросила она дрожащим голосом.
— Я от Георгия. Мне велено отвезти вас в агентство.
— А, минуточку! — она облегченно вздохнула. — Я сейчас.
Водитель все время наблюдал за Юлией в зеркало. Он никогда не видел такой красивой женщины. А казалось бы, их так много в Москве. Но вышколенность не позволяла ему задавать вопросы людям Громадского.
Сам же Георгий в шикарном костюме встретил Юлию у входа в агентство моды «Алина».
— Ты прелестна! Просто чудо! Глаз не оторвать!
— Вы всегда будете встречать меня такими словами?
Юлия попыталась улыбнуться, но губы задрожали.
— Да что с тобой? Ты волнуешься. Ничего, это нормально. Встречать вот так, сам, возможно, буду не часто. Ты довольна моим поведением?
— Идемте, на нас смотрят.
— На нас нужно смотреть. А на кого же еще?
— Не знаю, но я бы не хотела…
— Придется, такая профессия, чтобы на тебя смотрели. Они ведь знают, кого я встречаю. Дай им получить пищу для сплетен.
— А я думала, что у вас здесь…
— У нас здесь, как и везде. А из-за чего, собственно, ты мучаешься?
Метлицкая отвесила ему поклон, обнажила белоснежные ровные зубы и, гордо вскинув голову, обрамленную копной золотистых волос, произнесла:
— Мучиться будете вы, но не я. Открывайте двери, нас ждут.
Георгий опешил, не ожидая такого поворота, но спокойно выполнил все, что сказала Юлия. Они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, где в уютном, обставленном роскошной мебелью холле собрался почти весь коллектив. Алина предложила Юлии свободное кресло рядом с собой.
Решив все вопросы, касающиеся моделей одежды и организации их производства, Алина совершила ритуал представления новой сотрудницы. Правда, мешал Громадский, который сидел напротив и наблюдал за ней с каким-то ехидным сражением лица.
— И последний, полагаю, самый приятный вопрос. У нас пополнение. Встаньте, Юлия. Я буду говорить о вас.
Юлия послушно выполнила просьбу.
— Юлия Метлицкая, наша новая модель… Я думаю, достаточно взглянуть на нее, чтобы оценить правильность выбора нашего руководства.
— Простите, выбора руководства или Громадского?
Это был голос Татьяны Орловой. Алина на мгновение замерла. Но быстро отреагировала на ее реплику.
— Татьяна, ваши отношения с Громадским — это ваше личное с ним дело. Не переносите ваши проблемы в коллектив. Я вас очень прошу… У нас впереди месяц ответственной и сложнейшей, на мой взгляд, работы. Мы должны представить на экспертизу для подтверждения соотнесения к разряду международных образцов зимней женской одежды две модели по эскизу Вадика.
Юлия второй раз слышала это имя. Но никто толком не удосужился ей растолковать: кто этот легендарный Вадик, или Вади. «Ладно, узнаю потом». А сейчас Метлицкая искала момент, чтобы взглянуть на Татьяну. Она встретила неморгающий взгляд суровых и, как ей показалось, не совсем нормальных глаз.
— Кто будет работать с Юлией? — спросила модельер Кузнецова.
— Эти две модели буду курировать я лично… А потом, потом будет видно. На сегодня — все. Приступайте после обеда к работе. И попрошу всех быть предельно внимательными. Я на вас надеюсь… очень.
Громадский после пятиминутки предложил пообедать на улице Тверской, бывшей Горького, в актерском ресторане.
— Я знаю шефа кухни. Сейчас позвоню, и он накроет нам столик на…
— Троих! — произнесла Алина.
— А я? — внаглую спросила Татьяна.
— Танюша, прости. Я привыкла, что нас всегда трое… Я забыла, что теперь есть Юлия. Давай, звони, Георгий, и едем.
— Меня нельзя забывать, — Татьяна обошла стоявшую посреди комнаты Юлию. — Я о себе сама напомню. Правда, Георгий?
— Ты зря суетишься. Нас было трое, а теперь — четверо. Не злись, Танюша. Не стоит…
— Но у нее другая профессия! — воскликнула Таня.
— Таня! — мягко сказал Громадский. — Танюша, не сердись, Юлия — новый человек в коллективе, ей нужна поддержка. Москва для нее — чужой, надеюсь ненадолго, город.
Юлия стояла растерянная, но готова была себя защитить. Она поняла, что Татьяну и Георгия связывают более тесные отношения, нежели чисто служебные. В душе она обрадовалась этому и надеялась на дружбу с Татьяной в дальнейшем.
Моросил мелкий дождь, и «дворники» автомобиля работали беспрерывно. Внезапная ностальгия по своему бывшему городу, по квартире охватила Юлию. Как ей сейчас хотелось вернуться на свой двенадцатый этаж, к знакомым переулкам, улицам, домам. А здесь эта громадина необъятного города сковывала ее, не давала возможности расслабиться.
После обеда заехали к Юлии. Алина захотела посмотреть, как выглядит ее жилище. Захватили с собой шампанское. Квартира встретила их домашним теплом и уютом. Алина, которую Юлия раньше боялась, вела себя так, как будто они старые добрые друзья. А вот Татьяна, плюхнувшись на мягкий кожаный диван светло-розового цвета, отпускала в адрес Юлии не очень лестные замечания.