— Вы не сумасшедшая.
— Просто вы меня не знаете.
Это было все равно что разговаривать с упрямой ослицей, с тем лишь отличием, что Виолетта ослицей не была. Пламя многочисленных свечей отбрасывало яркие блики на ее влажные волосы и делало их похожими на мерцающее серебро. Ее сердце колотилось так, что готово было вот-вот выскочить из груди: Кевин догадывался об этом по часто пульсирующей жилке у нее на шее. Ее кожа и губы казались такими мягкими… А ее глаза… она все еще бессознательно пыталась поймать его взгляд. Нервозность и суетливость мигом куда-то исчезли, уступив магическому притяжению, вспыхнувшему между ними.
У Кевина и в мыслях не было целовать Виолетту. Вероятно, сама она лишь в эту секунду обнаружила, что между ними проскакивают волшебные искорки, но он-то понял это с самого начала! Невозможно было объяснить, что именно притягивало друг к другу этих мужчину и женщину, настолько разных и, казалось бы, несовместимых. Впрочем, Кевин не хотел ломать себе голову над вопросами, которых все равно не мог решить. Оставалось просто принять правду.
А правда состояла в том, что он плевать хотел на то, проскочила между ними искра или нет. Он ни за что не поцелует Виолетту, и точка.
Не успел Кевин додумать эту мысль до конца, как Виолетта уже оказалась в его объятиях.
Он мог бы списать все происшедшее на действие полнолуния, но, как назло, луны на небе не было. По стеклам барабанили тяжелые дождевые капли, вдалеке то и дело раздавались гулкие раскаты грома. В этой комнате, слабо освещенной язычками пламени свечей, все казалось призрачным, нереальным. Остались лишь двое. Для Кевина поблекли все запахи, кроме аромата ее нежной кожи — цветочного благоухания, исходившего от волос и шеи Виолетты. Стихли все звуки, кроме ударов его собственного нетерпеливого сердца.
Кевин не очень хорошо помнил, как обнял ее и привлек к себе, зато в памяти четко запечатлелся момент, когда ее руки обвили его шею и сомкнулись сзади.
Кевин готов был поклясться, что Виолетта недвусмысленно дала ему понять, чтобы он держался на расстоянии, однако в то же время она совершенно не пыталась отстраниться. Напротив, крепче обняла его и приподнялась на цыпочки. На долю секунды у него промелькнула мысль, что все это не доведет до добра, но теперь, когда Виолетта находилась в опасной близости, все мало-мальски разумные мысли улетучились из головы.
Он уже давно никого не целовал, а тем более так проникновенно и нежно. Просто не испытывал в этом потребности. Он полагал, что в его сердце больше не осталось места для всепоглощающей, дикой, волшебной страсти. Кевин понятия не имел, почему именно Виолетта разбудила в нем все эти чувства, но сейчас ему было все равно.
Медленный, осторожный поцелуй постепенно становился все более проникновенным и страстным. Вскоре они уже потеряли всякое представление о времени и пространстве. Виолетта тесно прижалась к его груди.
За окнами шумел дождь. Пламя свечей трепетало на легком сквозняке. Тени, наполнявшие комнату, шептали что-то об одиночестве, тоске и старых, полузабытых обидах. Виолетта хранила в душе тяжелый груз. Она была одинока. Она истосковалась по любви и нежности. Ей не хотелось выдавать эти тайны незнакомому человеку, поэтому она не произносила ни слова, а просто отвечала на его поцелуи — безудержно, чувственно и с откровенным наслаждением.
Кевин поднял голову. В его глазах читалась одновременно растерянность. Когда Виолетта, наконец, посмотрела на него, ее взгляд загадочно сиял, а губы едва заметно подрагивали.
— Я не хотел… — начал было Кевин.
— Я знаю, что ты не хотел, — не дала ему закончить Виолетта.
— Не было бы грозы…
— Я знаю.
— Я хочу, чтобы ты знала, что можешь мне доверять. Не бойся, я…
— Я не боюсь. Кевин, мне уже тридцать четыре года. Я достаточно взрослая, чтобы не доверять незнакомым людям. И достаточно взрослая, чтобы не потерять голову от одного поцелуя.
— Ты совершенно права. Это был всего лишь поцелуй. — Он помедлил и прибавил: — Ведь правда?
— Правда, — решительно подтвердила она. — Давай считать это капризом, мимолетным безумием — чем угодно! Постараемся забыть об этом.
Глава 5
Телефон на ночном столике Виолетты зазвонил в шестом часу утра. Она проснулась и резко села на кровати. Нащупывая трубку, она тихо паниковала, представляя себе, что с одной из сестер произошел несчастный случай.
На том конце провода послышался голос Симпсона.
Пульс Виолетты тут же пришел в норму. Ее бывший муж вечно звонил в самое неподходящее время. Более толстокожего человека трудно было себе вообразить.