Мне уже порядком надоела вся эта политическая муть. Кроме того, у меня были более насущные проблемы, чем предполагаемый упадок постмодернистского общества в западном мире. Например, тот факт, что через два года Алекса будут безостановочно окружать горячие шведские женщины.
Серьезно, кто на самом деле поступается своими принципами? Из всех парней на свете я должна была выбрать того, кто придерживался последовательных моральных принципов, о которых я знала очень мало, и был готов пойти ради них на многое. Большинство парней его возраста гордились тем, что использовали подмышку для издавания звуков пердежа.
— Ну да, — сказала я, потому что срываться в паническую атаку было несколько преждевременно в наших отношениях. — Швеция - отличное место для жизни.
Алекс припарковался. Я не стала смотреть, все ли уже собрались. Я была занята тем, что делала глубокие вдохи и говорила себе, что у Алекса есть два года, чтобы передумать. Все вокруг расплывалось. Я боялась, что сейчас заплачу, но нет, возможно, это просто мой мозг отключился и не хотел принимать то, что он собирается переезжать.
В ДРУГУЮ ДОЛБАНУЮ СТРАНУ.
— В любом случае. — Алекс заглушил двигатель и откинулся на сиденье. — Просто чтобы убедиться, что у нас все сходится, я переезжаю в Швецию. Что бы ни случилось. Так что, что бы это ни было, — он щелкнул пальцем между нами, — это не навсегда. Мы на одной волне?
В тот момент в моей голове пронеслось множество мыслей.
Я разрывалась между опустошенностью, растерянностью и просто бешенством. По мере того как я переваривала этот поток эмоций, я поняла, что Алекс, даже по его собственному признанию, всего лишь подросток. Он еще тысячу раз передумает. В прошлом месяце я была просто вегетарианцем, а не веганом, а в позапрошлом - ела гамбургер из "Макдоналдса" с двойной порцией котлет и дополнительными куриными наггетсами. Четыре месяца назад я решила, что стану олимпийским пловцом, несмотря на то, что едва ли смогу проплыть полный круг, не вырвав при этом легкое. Мы были еще детьми.
Это не было твердо установлено.
А он еще и на четверть не успел влюбиться в меня. Воодушевленная, я быстро пожала плечами.
— Чувак, ты еще даже не поцеловал меня. Думаешь, я жду обручальное кольцо или что-то в этом роде?
Ответ на этот вопрос был утвердительным. Я абсолютно точно ожидала обручальное кольцо. Желательно с квадратным или овальным камнем. Я никогда не любила бриллианты.
Алекс выглядел искренне облегченным, проводя большой ладонью по волосам.
— В таком случае, — он отстегнул ремень безопасности, — все сделано, сладенькая.
Он наклонился и подарил мне самый совершенный поцелуй, который я когда-либо получала.
Он был требовательным и настоятельным, но в то же время мягким и изучающим. Не слишком агрессивный, но поцелуй, который все же давал мне понять, что он думал об этом так же, как и я, если не больше.
Я застонала ему в губы и углубила поцелуй, обхватив его шею руками. Наши языки сплелись. От тепла, проникающего в его тело, у меня задрожали поджилки. Дрожь, пробежавшая по позвоночнику, подсказала мне, что у меня большие, большие проблемы.
Я и раньше целовалась с мальчиками, но мне всегда нравилась сама идея, а не то, чем мы занимались на самом деле.
Мои мысли всегда были сосредоточены на "ОМГ, Я ЦЕЛУЮСЬ С МАЛЬЧИКОМ", а не на "ВАУ, ЭТО ОЧЕНЬ ГОРЯЧО. Я ХОЧУ БОЛЬШЕ".
Впервые я наслаждалась поцелуем, как он есть. Именно тогда идея случайного секса окончательно овладела мной. До этого момента секс, поцелуи и все, что между ними, были лишь способами и методами заполучить мальчика в моем детском сознании.
А теперь? Теперь мне хотелось всего этого, даже если я не получу мальчика.
Когда мы отстранились, мои губы были нежными и припухшими. Его губы выглядели так, будто я несколько часов пыталась отгрызть их от его лица.
— Нам, наверное, пора идти. — Я улыбнулась.
Алекс нахмурился.
— Мне даже не нравится футбол, и я чертовски ненавижу вегетарианскую еду.
— Ну, — пожала я плечами, — быть тобой - отстой.
Он оценивающе посмотрел на меня, проведя большим пальцем по нижней губе.
— Думаю, скоро будет не так отстойно.
Когда мы пришли, все и их матери уже были там и ждали. Мы, наверное, целовались в его машине не менее получаса.
Кто-то установил стереосистему с Dead Kennedys, дующую через колонки на обрубленном стволе дерева, отчего под ногами у нас дрожала земля. Парни собрались вместе, оживленно беседуя, вероятно, о том, что демократия - это отстой, а анархизм - это очень весело, а девушки расположились под огромным дубом на одеялах и ковриках для пикника, в окружении еды и напитков, и сплетничали. Четверть людей выглядела так, будто они уже наполовину опьянели, причем в разных стадиях - от опьянения до сложного и жаркого спора о Витгенштейне со скамейкой.