— Что случилось?
— Лейла пропала… — судорожно произнесла женщина, и ее снова затрясло.
— Когда это произошло?
— Не знаю… — всхлипнув, хозяйка лавки прижала платок к покрасневшим глазам.
— Вы сообщили магам?
— Не сразу. Я думала, что она ушла на праздник. Но когда на рассвете не вернулась…
— Вы сказали господину Назару?
— Нет… Маги пообещали помочь.
— Как и всегда. Они наверняка сделают все, что в их силах, но наша гильдия — это гильдия. Вы ведь и сами это знаете. Идемте, нельзя больше терять время.
— Но я…
— Если не можете, я сама расскажу о похищении вашей дочери. Но с атаманом все равно придется пообщаться — нужны подробности. Идемте!
Хозяйка лавки смотрела на меня большими стеклянными глазами, а я судорожно вспоминала. Ведь не так давно сама слышала, как главный и наставник обсуждали пропажу девушек. Власти сваливали все на побеги оных в поисках лучшей жизни, но у гильдии имелись свои мысли на этот счет.
Уже сидя в кабинете атамана и слушая сбивчивый рассказ госпожи Жасмин, я следила за хмурым Камалом и слишком спокойным Назаром. Каменное лицо снаружи и бушующее пламя внутри. Он был зол, хотя старался этого не показывать. Злость была направлена на тех, кто похитил дочку одной из наших. В том, что это похищение, я теперь даже не сомневалась.
Узнав все подробности, хозяйку лавки передали в руки менталисту, чтобы тот проследил за психическим здоровьем женщины. Мы же втроем остались в кабинете.
— Ясмина, иди к себе, — попытался избавиться от меня наставник, но я упрямо сжала губы и отрицательно покачала головой.
— Филина нашли?
— Нет, — вместо наставника ответил атаман еще более бесцветно.
Если бы напарник умер, об этом уже стало бы известно. Если бы его поймали — тоже. А значит, случилось самое скверное — Филин предал гильдию и сбежал вместе с нашим заказом. Но зачем? А главное — куда?
— Ясно. Что вам известно про похищение раданцев?
— А вот в это уже не лезь, Огонек, — со стальными нотками в голосе ответил Камал, и бросил на меня острый взгляд. — Марш в свою комнату!
— Предположу, что похищают только молодых девушек?
— Яся!
— Что? Вчера мы с Надирой тоже гуляли и вполне могли оказаться на месте дочки госпожи Жасмин. Мы должны знать, что происходит в родном городе, чтобы не стать случайными жертвами.
— Вы — не станете. Об остальном мы позаботимся. Иди к себе, Ясмина. Если станет что-то известно, тебя оповестят, — оборвал все мои вопросы атаман, вынуждая отступить.
Вздохнув, я действительно ушла. Только не в комнату, а в библиотеку. Раз выдалось свободное время, я решила поискать в книгах упоминание о драконах и изучить материал. Короткой сводки от атамана и крох информации от самого фамильяра категорически не хватало для моего спокойствия.
На поиски нужных книг ушел остаток дня. Мои надежды не оправдались — даже в огромной библиотеке гильдии отсутствовали хоть сколько-нибудь стоящие сведения. В основном попадались либо любовные романы, в которых драконы описывались прекрасными мужчинами, обращающимися огромными летающими рептилиями. Либо учебники биологии, в которых драконами назывались какие-то причудливые ящерицы с островов.
Расстроенная, я поплелась к себе в комнату, рассчитывая взять Надиру, Ифрита и вместе с ними посидеть в столовой. К моему удивлению, на месте нашелся только дракончик, листающий один из моих учебников.
— Ты умеешь читать? — спросила я и, кажется, обидела этим вопросом питомца до глубины души.
— И ситать, и писать, и даже выссивать клестиком! Я вообссе молодес.
— Молодец, конечно, кто же спорит, — тут же согласилась я, пока фамильяр снова не начал дымить ноздрями. — Надира приходила?
— Не видел ее с обеда.
— Странно. Ладно, пойду, поищу в лаборатории.
— Восьми меня с собой! Интелесно же! — и ко мне протянули лапки.
— Ты ведь говорил, что можешь сам перемещаться и даже летать.
— Говолил. Но я соскусился! Обнимасски!
Понимая, что еще пожалею о своей мягкотелости, я вздохнула и взяла дракона на руки, вместе с ним отправляясь в вотчину наших изобретателей. Лаборатории находились на первом ярусе, в некотором отдалении от основных помещений. На поверхности над этим местом разбили большой сад при интернате. Такая планировка делалась умышленно — несмотря на отличную защиту лабораторных помещений, руководство перестраховалось, чтобы в случае взрыва минимизировать обрушения.