Кажется, кто-то решил меня раскормить!
— Дамир, а как ты познакомился с Камалом?
— Во время учебы он несколько раз приезжал в академию и читал нам лекции о защитных плетениях. Затем мы пересекались уже во время моей практики. Нашлись общие знакомые, темы для разговоров, и как-то незаметно мы сдружились. Камал — достойный человек и настоящий боец. Мне очень жаль, что он пострадал во время той стычки с песчаными гиенами.
— Мне тоже очень жаль, — вздохнула я, откидываясь на спинку стула. — Но, с другой стороны, эта травма позволила заниматься моим воспитанием.
— Ты совсем ничего о себе не помнишь?
— Увы. И предугадывая твой следующий вопрос — встреча с теоретическим семейством тоже не дала результата. — Задумчиво отщипнув кусочек лепешки, я принялась неосознанно крошить его, погрузившись в свои мысли. — Знаешь, так странно, пытаться вспомнить себя и свою жизнь, но раз за разом наталкиваться на бездонную пустоту. Ни образов, ни отголосков. Я пыталась, честно пыталась найти в памяти хоть что-нибудь, какую-то зацепку, но не смогла.
— Маги разума…
— Не нашли причину. А еще удивлялись, почему я помню базовые вещи: этикет, танцы, историю, но совершенно не помню окружающих меня людей.
— И что?
— Ничего. Они развели руками и предложили учиться жить заново. Как видишь, я научилась и нисколько не жалею, что все сложилось так, как сложилось.
— Я понимаю и пока не имею права вмешиваться в твою жизнь, — это его «пока» прозвучало весьма многозначительно, заставляя мгновенно вспыхнуть, — но… Попробуй пообщаться с господином Сидаром. Ты имеешь право знать свою историю.
Да, имею. Но хочу ли — вот вопрос. Хочу ли оплакивать маму, которая сейчас казалась размытым образом. Готова ли пережить эту боль, зная, что уже ничего не исправить? Это были очень хорошие вопросы.
— Я подумаю над твоими словами, — кивнула медленно, не отводя взгляда от мужского лица. — Откровенность за откровенность?
— Ясмина...
— Пожалуйста. Я хочу больше о тебе узнать.
— Ладно, — нехотя ответил элитный, а затем устало выдохнул. — Я бастард, Рысь. Непризнанный принц, чему весьма рад. Не хочу, чтобы меня хоть что-то связывало с правителем.
— Почему?
— У меня есть отец, которого я люблю и уважаю. А король… сложно испытывать хоть что-то кроме ненависти к человеку, обесчестившему мать.
После этого признания я замерла, во все глаза глядя на своего мага.
— Леди Мирьям очень красивая женщина. Она всегда привлекала к себе внимание, но никогда не пользовалась этим. Ее сердце с самого детства принадлежало лорду Исафилю. Они были соседями — вместе играли, вместе росли. Затем случисля короткий промежуток расставания, когда отец уехал на учебу, а мама с родителями отправились во дворец, чтобы ее представили правителю. Он пришел к ней в покои в ту же ночь. Мама пыталась сопротивляться, но после угрозы жизни семье — сдалась. А на следующий день собрала вещи и сбежала из дворца, желая скрыться от алчного взгляда монарха. Единственное, что она успела сделать до побега — отправить записку своему лучшему другу и любимому, изложив все, что случилось и что ее ожидало.
— Король хотел сделать из леди Мирьям фаворитку?
— Да. Но гордость нашего рода — гораздо более древнего, чем королевский — не позволила. Мама собиралась покончить с собой, но лорд Исафиль вовремя ее нашел и остановил. Отец сумел успокоить, а затем сделал предложение. Ему было плевать, что любимая женщина беременна от другого. Лорд Исафиль всегда относился ко мне, как к родному сыну. Сам воспитывал и учил. Лучшего отца нельзя желать.
Очередная случайность внесла небольшой разлад в нашу крепкую семью. Я тогда учился в школе для одаренных и демонстрировал феноменальные магические способности. Король заинтересовался талантливым ребенком и решил навестить наше учебное заведение без предупреждения. В тот день как раз приехала мама — уже и не вспомню для чего. Айвар увидел нас с ней вместе и все понял. С присущей политику лживостью он рассказал, что я его сын, похищенный неверными поданными. Стыдно признаться, но я поверил. Правду я узнал много позже от лорда Исафиля, подкрепленную фразой, которую помню до сих пор. Он сказал, что я волен сам выбирать, кого называть отцом, но от этого не перестану быть его сыном.
— Король так легко тебя отпустил?
— Совсем не легко, Ясмина. Насмешка судьбы — все пять законных сыновей оказались слабыми магами. Когда об уровне моего дара стало известно, Айвар собирался официально признать меня и сделать главным наследником трона, но я отказался. К тому моменту я четко знал, чего хочу от этой жизни и уверенно шел к своей цели. Престол в этот список не входил. Да, были скандалы, угрозы и покушения. Айвар пытался втянуть меня в королевские дела, а принцы — избавиться от конкурента. Я терпел, но лимит закончился, когда король попытался женить меня на одной из принцесс. На единокровной сестре! Тогда я уничтожил все рычаги давления, прекратил всякое общение с королевской семьей и покинул столицу.