Честно признаться от письма я ожидала больше нежели объяснение, как воспользоваться часами. И почему он не рад своему возвращению? Впрочем, да он говорил об этом еще тогда. Но с другой стороны это ведь хорошо, что его отпустили из пансионата.
-- Алисонька, от кого письмо? - Асмодей оперся подбородком мне на плечо со спины, как всегда появившись из ниоткуда.
-- Ревнуешь? - хитро ухмыльнулась я и обернулась к мужу.
-- А есть повод?
-- Ну не знаю...
-- Если был бы повод, нас не благословил сам Шинжьяра, а так мне не о чем волноваться. И тебе кстати тоже. Наши письмена доказывают то, что мы испытываем настоящие чувства друг к другу. И их невозможно нарушить.
-- Письмо от друга, -- все же ответила я, не сильно вдаваясь в подробности.
-- А что за подарок?
-- А что за допрос?
-- Золотце, я должен знать обо всех подозрительных подарках друзей.
-- Пф! - я сложила листок и положила обратно в сумку.
-- Алиса.
-- Это подарок я привезла из пансионата, так что можешь не волноваться, он не несет опасности.
-- Хорошо, другой вопрос... -- Асмодей в удивление приподнял брови. - Чего на тебе моя рубашка?
-- Да потому что в тех журналах нет ни одной нормальной одежды!
-- Я бы поспорил, -- он щелкнул пальцами и на мне оказалась та самая розовая кофточка с рюшами.
-- Издеваешься?
-- Немного. - Он тепло улыбнулся, а в следующее мгновение на мне была уже вполне нормальная бежевая рубашка. -- Ты не до конца журнал посмотрела. А теперь идем, а то опоздаем.
Четвертая часть
Разбитое время
Большой светлый бесконечный зал с высокими колоннами в ряд. Они уходили далеко-далеко, создавая собою коридор. В этом месте не было времени и пространства.
Вдоль колонн шли двое в длинных невесомых светлых мантиях. Оба немолоды с проседью в волосах. Оно и не удивительно. Ведь им обоим много лет. Одному уже более триста, а другому двести с хвостиком. Впрочем, они могли бы принять любой внешний вид и быть молодыми. Но на небесах так не принято. Каждый выбирает тот образ, который чувствует у себя внутри. Даже если тебе будет всего сто лет, а для ангела это не так уж и много, но ты ощущаешь себя стариком - твой внешний вид будет соответствовать душе. Да и эти ангелы не были обычными - Высшие. А среди них нет молодых.
Оба ангелы вели серьезный разговор. Но здесь их не мог никто услышать. Зал тишины. Так называлось место, где они встретились. Потому их голоса казались шепотом и не разносились по залу.
-- Чтобы нам не стоило, ее ребенок должен родиться у нас. Мы не можем подвергать себя опасности.
-- Даже если это был ее выбор? - усмехнулся второй.
-- Да! Глупая девчонка просто не знает, что ее ждет!
-- Мы тоже многое не знали... -- медленно проговорил Высший. - Все не так просто, как мы думали. Она носит двоих. И не просто двоих, а близнецов!
-- Не может быть?! - ахнул ангел, не веря в услышанное. Это же выходит, что мы ошиблись. Точно?
-- Заклятие не могло соврать.
-- Но тогда мы точно не можем допустить, чтобы близнецы появились на свет внизу. Тогда оба ребенка будут принадлежать аду.
-- Не забывай, это близнецы. Один все равно будет иметь в себе свет.
-- Которым воспользуются демоны, если дети родятся у них!
-- Знаю, -- с досадой ответил тот что старше. - Мы так давно ждали этого, что не можем все потерять! А близнецы только нам на руку. Родившись здесь, один из детей получит невероятную мощь и влияние света, в то время как от другого нам стоит избавиться.
-- Неужели ты готов на это пойти?!
-- Другого выхода нет. Свет должен обезопасить себя. Мы не можем рисковать. Если второй ребенок попадет в руки демонов, небо может пострадать. Асмодей по закону имеет право требовать вернуть сына. И даже если он не будет иметь силы света, дар близнецов дает возможность обмена, где бы братья ни были!
-- Но убийство...
-- Пойми, другого выхода нет. Я уже думал над этим. Отправить ребенка в другой мир, где бы его не нашли. Но они близнецы. Это невозможно.
-- Ужасно, что это предлагаешь именно ты.
-- Я поручу это какому-то низшему демону. Неужели ты думал, что я возьму на душу грех?
-- Твои мысли уже грешны!
-- Вот собрание и определит, что есть грех, а что нет. Иногда приходится терять одну душу, ради жизни множества других.
-- Именно из-за такого рассуждения, однажды ты лишился всего... -- тихо прошептал ангел и замолчал.
***
Я сидела на паре и записывала лекцию. По бокам от меня были Алекс и Святослав. Жанка же сама возжелала сесть возле худощавого. Недолго она по Николаю горевала. Уже все уши прожужжала какой Алекс красивый и умный. Впрочем, мне было все равно. Правда. Я даже была бы рада, если худощавый проявит к ней интерес. Вот только он либо делал вид, что не замечает, либо действительно не обращал внимания.
После пары преподаватель попросил меня задержаться, и я прекрасно знала для чего. Из-за индивидуального графика. Я должна была выбрать день для сдачи пропущенных модулей. Вениамин Анатольевич задержал меня ненадолго, и уже вскоре я с ребятами обедала в столовой.
-- Что он от тебя хотел?
-- График определяли. Мне еще надо подойти к Ольге Владимировне с ним и к Павличенко.
-- Эх, завидую тебе. Ты вообще можешь на пары не ходить и тебе даже 'эн-ку' не поставят... -- восторженно проговорила Жанка.
-- Забеременей и тоже сможешь.
-- Вряд ли, это же еще нужно найти мужа преподавателя.
-- Так выбор большой, -- подметил Алекс. - Например, этот Вениамин Анатольевич.
-- Он слишком стар, -- вполне серьезно ответила подруга, будто бы действительно примирялась. - А вот если бы кто-то молодой позвал на свидание...
И такой совсем 'незаметный' взгляд на Алекса.
-- Увы и ах, я уже иду.
-- С кем? - удивилась Жанка и даже мне стало интересно.
Худощавый обнял Святослава, который лишь рассмеялся и объяснил:
-- Мы на футбол вечером.
-- Яковленко! - к нашему столику подбежала Аля из другого потока. - Тебя попросил заглянуть Вениамин Анатольевич, ты что-то у него забыла.
Глянула на часы. До пары успею.
-- Встретимся уже в аудитории! - я подхватила сумку и пошла обратно в первый корпус. Но кто ж меня одну оставит. В коридоре меня нагнал Алекс.
-- Думала, я тебя одну отпущу?
-- Надеялась. - И это была правда.
-- Зря. Я друзей не оставляю.
Да-да, уже слышала.
В аудитории, кроме преподавателя уже никого не было. Вениамин Анатольевич сидел за столом и что-то усердно писал, пока не услышал мое легкое покашливание.
-- А вы... -- внимательный взгляд в сторону Алекса.
-- Мащенко.
-- А одногруппник, -- вспомнил он. -- И?
-- Что "и"? Я пришел с Алисой. В ее положение одной быть нельзя.
-- Она уже не одна... -- недовольно проговорил преподаватель. -- Впрочем, если так хотите, оставайтесь.
Преподаватель наклонился и достал из ящичка стола мою тетрадь, после протянул мне со словами:
-- Во-первых, вы забыли ее у меня, а во-вторых, я хотел вам предложить по средам посещать курс этнической культуры, если вам интересно. И, вы, Александр, тоже можете присоединиться.
-- Спасибо,-- я искренне поблагодарила и забрала тетрадь. -- А насчет курса подумаю...
Худощавый тоже пообещал подумать.
-- Он как преподаватель ничего? - через время спросил Алекс, когда мы покинули аудиторию и шли на пару.
Я пожала плечами и призналась:
-- Он раньше не вел, а что?
-- Интересно... -- задумчиво ответил Алекс и сменил тему.
-- Кареглазка, а у нас сейчас пара с твоим мужем. Как думаешь, друзьям своей жены добавит баллов?