Он подал мне руку, и я оперлась на нее. Почувствовав по дрожи мое волнение, он сказал:
— Не бойся. Леонид Яковлевич ни за что не стал бы тобой рисковать, если бы это было опасно.
Я кивнула, поправила шаль, и мы направились ко входу. В дверях он пропустил меня вперед, кивнув охране.
Мы поднялись в зал.
Сегодня ресторан был закрыт, как раньше выражались, на спецобслуживание.
Посреди ресторана размещался бассейн с золотыми рыбками, и мне понадобилось обогнуть его.
Я услышала уверенный голос Германа:
— Считаю это просто недоразумением. Два-три дня, и Рита найдется. Она сама вам объяснит, что вовсе не собиралась продавать часть своих акций, так что крайне уважаемый мной господин Сиротенко явно поторопился звать вас сюда. Деньги, которые мой брат вложил в это дело, в нем и останутся. Если мы придем к разумной договоренности, то проработаем вопрос перепрофилирования завода, решим вопросы с инвестициями и наладим производство препаратов, в которых заинтересованы не только мы, но и сам господин Сиротенко, конечно, если он спокойно, без эмоций, оценит экономическую выгоду проекта.
Я вышла из-за пальм, окружающих бассейн.
Герман, сидевший ко мне спиной, не заметил моего появления. А вот Леонид Яковлевич при моем приближении поднялся:
— Рита, извини, что пришлось побеспокоить тебя…
Я доброжелательно улыбнулась всем и негромко произнесла:
— Добрый вечер.
Мужчины, сидевшие у стола, при этом поднялись. Впрочем, за исключением Германа.
Леонид Яковлевич придвинул мой стул, и все уселись.
Он по небрежности оставил свою руку на спинке моего стула, интимно наклонился к моему плечу и сказал:
— Позвольте представить вам Суворову Маргариту Николаевну, держательницу контрольного пакета акций.
Немолодой крупнолицый человек, сидевший по мою левую руку, улыбнулся:
— Вот скажи, Леня, почему некоторым людям так везет?
Сиротенко приподнял брови.
— Что ты имеешь в виду?
— Держательница акций у тебя прямо красавица! При таких-то деньжищах внешность можно иметь поскромнее!
— Спасибо, — сочла я нужным поблагодарить за комплимент.
Я заметила, что парень, сидящий напротив меня рядом с Германом, медленно наливается бордовой краской. На всякий случай, я ему вежливо улыбнулась.
Впрочем, моя внешность на него впечатления не произвела, и дела это не решило. Он поднялся и негромко спросил, обращаясь к Герману:
— Я так понял, что нас кинули, мой друг?
Герман пожал плечами и недовольно произнес:
— Вопрос не ко мне.
Сиротенко тихо сказал:
— Дима, я ведь сразу тебя предупреждал, что не позволю разводить заразу в нашем городе?
Судя по имени, это и был Митя Дымок.
— Послушай, Леонид Яковлевич, я ведь тебя тогда спрашивал, имеешь ли ты в комбинате свой интерес, и ты ответил, что нет. Предлагал тебе войти в долю, но ты и тогда отказался. Я вошел в расходы, побеспокоил уважаемых людей, и что же узнаю? Что меня обманули и провели, как школьника? Я смотрю, ты себя по-прежнему считаешь полновластным хозяином в городе, а ведь это далеко не так. Да, я благодарен тебе во многом, но я уже вырос. Теперь я большой мальчик и учителя мне не нужны.
Крупнолицый строго сказал:
— А вот это, Дима, в корне неправильно. Учителя нужны всегда.
Сиротенко оставил спинку моего стула и поднял голову:
— Дима, я давно заметил, что ты вырос. Только не поумнел. Каждый свободен в выборе и делает деньги по-своему. Китайцы говорят: «Свобода махать руками заканчивается там, где начинается нос другого человека». Ты был бойцом и должен бы оценить мудрость этого высказывания.
Митя продолжал наливаться кровью:
— По-прежнему, все с подходцами своими! А если без мудростей, то следует просто признать, что интересы наши схлестнулись. Так, что ли?
— Схлестнулись, — жестко признал Сиротенко. — И давно, еще тогда, когда ребята мои побили твоих торгашей. Говорил я тебе, чтобы ты наркотой не торговал около школ и на дискотеках? Ты не внял тогда моему совету и просьбу не уважил, за что и поплатился. Я, лично я, не позволю тебе гробить детские жизни. На приятеля своего посмотри, много радости ему эти деньги принесли?
Я испуганно глянула на парня, сидевшего по другую руку Мити, и заметила, что он слабо дернулся при этих словах. Это его подружка тогда погибла, поняла я.
Два молодых человека в хорошо сшитых дорогих костюмах переглянулись и, не сговариваясь, поднялись:
— Приносим извинения за неуместное вторжение на чужую территорию. Думаю, что это недоразумение легко исправить с помощью простых расчетов. Мы снимаем свои претензии на покупку доли акций.