Тихие шаги. Меня укрыли поплотнее, не догадываясь, как в действительности мне жарко. Ласково провели по волосам и поняли, что на самом деле я не сплю.
- Алиса, что-то случилось?
- Все в порядке, - соврала, даже не оборачиваясь, но Даниэль не купился. Мягко прикоснулся к моему лицу.
- Ты заболела? - обеспокоенно спросил ангел. -- Лоб горячий.
- Со мной все хорошо.
- Прошу, не надо мне лгать, я же вижу, что это не так.
И что ему на это ответить?
- Алиса, - он сел на край постели. - К тебе во сне вновь приходил Асмодей?
Я кивнула, не спеша начать рассказ и все же спросила то, что волновало меня.
-- Как понять слова: "Вкуси сладость греха"?
-- Смотря, в каком контексте... -- медленно проговорил ангел. - Это сказал Асмодей? Так ведь?
-- Да.
-- Вы вновь были вместе? - в голосе Даниэля отчетливо послышалась тревога.
-- Что?! - я вспыхнула. - Нет! Я...
-- Суть в том, -- перебил меня ангел, не дав ответить, -- что эти слова воспринимаются буквально. Они влияют на твой выбор и на тебя в целом. Я уже не говорю о ребенке. Любой твой поступок влияет на его магические силы. Ты в буквальном смысле могла отдаться греху и тогда вновь склонить часу весов в сторону добра было бы невозможно.
- Но ведь Асмодею нужна светлая сила.
- А она никуда и не девается, но к чему больше будет склонен ребенок зависит только от тебя. Пойми, он хочет переманить тебя на свою сторону, чтобы воспитать ребенка так как нужно ему. Если же в тебе будет добро, то именно оно определит выбор дитя. Ведь для осуществления своих планов демону-искусителю достаточно самой малой силы света, которая течет в крови вашего будущего сына.
-- Но если мои встречи с Асмодеем так опасны и наша связь может нарушить баланс силы, почему Высшие ничего не сделают?
-- Потому что это только твой выбор. Светлая, впрочем, как и темная сторона всегда оставляет выбор за человеком. Давить на него не вправе ни ангелы ни демоны.
-- Давить? - я фыркнула. - А что же по-твоему совершает мой муж?
-- Он пытался соблазнить тебя, однако ты устояла и проснулась. Ты смогла ему противиться. И я знаю, что тебе это под силу, верю, что ты не падешь.
Вот только я в отличие от своего ангела сомневалась в себе...
***
Экзамен я все-таки завалила. Нет, не потому, что не знала или попался какой-то сложный вопрос. Мне стало плохо. Я сидела за партой и писала ответ, когда перед глазами все поплыло, а в следующий миг понимаю, что лежу в медпункте. Возле меня хлопотала миленькая англичанка лет двадцати, оказавшаяся здесь медсестрой. Она то предлагала чай, то мерила давление и просила не вставать, а отдохнуть. Задавала множество вопросов, заполняя мою анкету, просила обязательно завтра прийти. Я же чувствуя себя отлично, хотела поскорее уйти, лелея надежду все-таки сдать еще экзамен. Однако надежды рухнули, когда ко мне пришла Оля и сообщила, что экзамен был окончен час назад. Признаться честно -- не поверила, что столько здесь пробыла.
- Говорят ты перенервничала, - обеспокоенно произнесла одногруппница, я же только пожала плечами. Медсестра то же самое сказала, но что-то подсказывало, что дело вовсе не в этом. Тошнота по утрам, головокружение все это было связано с моей беременностью. И я это понимала, вот только сходить к врачу было боязно. Я с детства их не любила.
- Кстати, - вдруг весело заявила Оля, - Алеша говорил с преподавателем и тебе разрешили завтра прийти на пересдачу.
Значит, у меня есть еще шанс получить диплом с отличием. Мне этого очень хотелось.
- Как вы себя чувствуете? - ко мне вновь подошла медсестра и я, какой раз, заверила, что все в порядке.
- Что же, можете идти, но прошу завтра обязательно прийти.
Я кивнула и вместе с Олей наконец покинула медпункт. А у дверей меня встретил Леша с моими вещами, которые так и оставила в аудитории.
- Спасибо, - поблагодарила я и пошла с ними в столовую. Есть хотелось дико, ведь утром как обычно нормально поесть не смогла.
- Идем с нами вечером по магазинам, - вдруг предложила Оля, но я отказалась, помня о встрече со Святославом. Вечером мы вновь едем в хранилище. Пока есть возможность мне хотелось как можно больше узнать.
- Зануда, - недовольно протянула одногруппницы и вдруг заговорщицки обратилась к Леше:
- Ну ты хоть скажи ей что-нибудь! Последние дни в Лондоне, а она за книгами сидит.